Приходил в себя долго и мучительно. Этот процесс можно сравнить с затянувшимся пробуждением утром, когда ловишь последние минуты сна в дрёме, смешивая реальность и царство Морфея, оттягивая тот момент, когда эта нега сменится рабочей суетой.

Увы, вот только сейчас ничего приятного я не испытывал. Организм бы и рад дальше пребывать в беспамятстве, дарующем анестезию, но подсознание уже кричало во всё горло, что пора вставать, иначе…

А что иначе?

Утону? Умру от голода? От переохлаждения?

Всё это я понял, когда окончательно очнулся.

Я пришёл в себя в незнакомом помещении, больше похожем на больничную палату и тюремную камеру. Минимум обстановки, нет окон, дверь даже с виду непробиваемая и в ней — что примечательно — имеется «глазок» размером с мячик для тенниса, прикрытый с другой стороны заслонкой. Из одежды на мне имелись только просторные тёмные трусы из однотонной тонкой ткани.

Лежал на узкой кровати, высоко поднятой от пола, прикрытый до середины груди белым покрывалом (на одеяло не тянуло — тонкое, для простыни — толстое). Под головой находилась небольшая жёсткая плоская подушка. Матрас не менее жёсткий.

«Прям ложе для страдальцев спиною, — подумал я, оценив степень удовольствия от сна на такой кровати. — То-то бока так болят».

Впрочем, болели не только бока, но и голова, хотя и не сильно. Привычно потянулся к Дару, чтобы улучшить самочувствие и вдруг… не смог. Энергосеть работала, я чувствовал энергию в ней, но она была, словно прикрыта от меня чем-то непроницаемым. Будто её скотчем обмотали в несколько слоёв.

— Что за?!. — в полный голос воскликнул я.