Для всех Золотое Руно — красивая легенда, однако многие века существует организация, которая хранит реальную тайну, связанную с древнегреческим золотом. Путь к нему указан на двух зашифрованных схемах, спрятанных в закодированных артефактах. Спустя века они оказались в разных странах. И вот настает момент, когда покров древней тайны должен быть сорван. Начинается смертельная борьба. Волею судеб в нее оказываются втянуты молодой ученый Тихон Заколов и его подруга, начинающая актриса.
1. Мадрид. Министерство культуры
В старинном особняке с обветшавшими колонами, в просторном кабинете с остатками опоясывающей фрески под высоким потолком, в рисунках которой угадывались библейские сюжеты, за письменным дубовым столом XVIII века, с кожаной столешницей, сидел сухощавый господин лет шестидесяти с клиновидной бородкой. Перед министром культуры Испании Сесаром Пересом лежала раскрытая папка с планом мероприятий на текущий 1984 год. Пожелтевший от сигарет указательный палец сеньора нервно стучал по длинному списку.
Сейчас начало июня, половина дел позади. Основные фестивали, гастроли, выставки, обмен делегациями деятелей культуры запланированы традиционно на весну и осень. А жаркое лето отдано программе поддержке туристов, с которой неплохо справляются местные муниципалитеты. Самое время расслабиться, если бы не личные обстоятельства. Министр размышлял, как заинтересовать своенравную двадцатисемилетнюю дочь Марию совместным отдыхом в горах, вдали от лишних глаз, ведь ему нужно поведать ей о самом важном деле своей жизни. Передать священную обязанность.
Так повелось, что должность Хранителя великой тайны рыцарского Ордена передавалась по наследству. Сесар Перес, разумеется, оставил дочери письменные инструкции, которые Мария получит в случае его внезапной смерти, но лучше объяснить их на словах. Он должен убедиться, что дочь прониклась идеями и целью ответственной миссии, которая возложена на их род на протяжении веков.
— Non Aliud, — пробормотал министр по латыни и мысленно повторил: «Иного не желаю».
Сесар Перес снял пиджак, ослабил галстук, подошел к окну и открыл дверцу, ведущую на узкий декоративный балкон. Порыв жаркого воздуха, заблудившегося в каменных переулках Старого Мадрида, качнул бахрому на портьере. В кабинет вместе с шумом проник запах городских улиц. Министр фыркнул, но дверцу не закрыл. Уж лучше так, чем врезанные в окна коробки кондиционеров, уродующие исторический фасад.
2. Москва. Премьера фильма
Как обычно по вечерам в будний день в московском метро было тесно. Каждый второй пассажир, отвоевав клочок пространства перед носом, уткнулся в книгу или газету. Тихон Заколов, вцепившись в верхний поручень, удерживал давление толпы, чтобы не свалиться на сидевшего перед ним противного старикашку, брезгливо косившего поверх толстых очков с нескрываемым немым осуждением: «понаехали тут». Старик отгородился от неприятной суеты развернутой газетой «Вечерняя Москва». Он читал передовицу, а Тихон волей-неволей елозил взглядом по последней странице с новостями культуры и спорта.
Крупный заголовок о премьере фильма «Коварная дуэнья» по мотивам комедий Лопе де Вега в кинотеатре «Россия» не оставил бы в его памяти и следа, если бы в следующее мгновение взгляд молодого человека не зацепился за набранный мелким шрифтом список артистов, задействованных в эпизодах.
Лариса Трушина. Сердце забилось чаще. Сомнений не было — это она!
Три года назад в 81-м Тихон провел опасное волнующее лето на берегу озера Балхаш в компании очаровательной студентки театрального института. Ларисе тогда было столько же, как и ему, двадцать один год, и ненасытностью в любви они соперничали друг с другом. С тех пор их пути разминулись. Но рыжеволосая взбалмошная красотка, мечтавшая о ролях в кино, оставила незаживающую рану в его сердце и не раз тревожила сон сладкими видениями.
После окончания вуза Тихон стал работать младшим научным сотрудником в НИИ кибернетики. Сегодня он возвращался из Института истории, где началась международная научная конференция. В последний день конференции ему предстояло сделать доклад о роли математики в исторических процессах. Необычная тема заинтересовала язвительного профессора истории Ивана Степановича Мартынова. Заколов вступил с ним в спор, в результате которого обязался объяснить смысл загадочных знаков на архивной находке. О предмете спора ему напоминала потяжелевшая сумка, перекинутая через плечо.
