«Семнадцатый самозванец» — увлекательный рассказ об одном из многочисленных самозванцев, претендовавших на русский престол.
Действие романа происходит в середине XVII века. Главный герой — Тимофей Анкудинов, сын вологодского стрельца, выдававший себя за внука царя Василия Шуйского, известного в русской истории под именем Василия IV.
О необыкновенных приключениях Тимошки Анкудинова в Турции, Швеции, Германии, Венгрии, на Украине, а также о его борьбе за народное дело в самой России и рассказывается в книге.
«Семнадцатый самозванец» — значительно дополненный и расширенный вариант книги «За светом идущий», которая выходила в 1981 г. и в настоящее время является библиографической редкостью.
Роман известного писателя, автора многих историко-приключенческих романов, повестей и рассказов, с полным правом можно назвать историческим детективом.
Для самого широкого круга читателей, любящих русскую историю и историко-приключенческую литературу.
Глава первая. Ведьма
Тимошка проснулся от петушиного крика — звонкого и радостного.
Сквозь широкую щель в давно уже прохудившейся крыше сарая он увидел серо-голубой лоскут неба, наискось пересеченный звездной полосой Иерусалимской дороги — Млечного пути.
Тимошка сел, обхватив руками острые колени, помедлил немного, и, сладко потянувшись, резво вскочил. Раздвинув плотную завесу сохнувших на сеновале трав, — пахучих и ломких он пробрался к дверному проёму, и встал, раскинув руки, и запрокинув вверх голову.
Было то время, когда солнце ещё только просыпалось, лежа где-то в дремучих буреломах дальних лесов, но звезды — ещё совсем недавно большие и яркие — стали нехотя таять. Начал гаснуть робкий молодой месяц. И было так: будто кто-то бросил в глубокое озеро пригоршню серебряных монет и золотую подкову и они неспешно и плавно стали погружаться в темную воду, становясь все бледнее и бледнее, пока не утонули вовсе в серо-голубой бездонной пучине.
Тимошка увидел, как синеют и светлеют черные глубины ближнего леса, услышал, как одна за другой начинают вскрикивать сонные ещё птицы. Увидел, как враз — будто загоревшись — вспыхнули верхушки сосен и елей, и над дальними буераками бледно заалело небо. Мокрый туман загустел и отяжелел, опускаясь в низины. Из-за растаявшего молочного марева вынырнула бревенчатая кладбищенская часовенка и частокол покосившихся черных крестов.
Глава вторая. Владыка Варлаам
Вологодский архиепископ Варлаам, узнал о содеянном юродами и божедомами, как только они вернулись в город. Крут был владыка, и более всего ревновал, когда кто-либо нарушал его — архипастырскую власть. Воеводы и наместники менялись в Вологде каждые три-четыре года, а он, владыка, правил своею епархией уже семнадцать лет. И дело было даже не в том, что носил он сан архиепископа, выше которого в России было лишь несколько митрополитов и патриарх, а потому, что был он и умён, и удачлив, и на патриаршем дворе вхож в любую дверь. И говаривали, что при надобности мог он тотчас же повидаться и с самим государем Михаилом Федоровичем.
И когда узнал Варлаам, что нищая братия учинила такое самовольство и дотла спалила избушку стрелецкой вдовицы Анкудиновой, то тотчас же повелел привести божедомов к себе, на владычный двор. И когда калеки и странницы уселись на земле, у крыльца, Варлаам долго не выходил из палат, и даже когда пошел дождь, оставался в покоях.
Однако виноватых и из-под дождя со двора выпускать не велел.
Владыка ходил по спаленной палате и вспоминал нечто давнее, лежащее где-то на дне души…
