Машуня Иголина могла бы считать себя счастливой: буквально сразу после окончания юрфака она стала адвокатом. Голубая мечта детства сбылась, оставалось только ждать хитроумных дел и громких процессов. Но буквально с самого начала все пошло слегка наперекосяк: Машуне хотелось расследований и мозговых штурмов, а вместо этого заведующий юридической консультацией Егор Егорович велел ей учиться и учиться и прикрепил к преуспевающему специалисту по разводам Василисе.

Василиса была классной теткой, но, видит Бог, ей было не до Машуни: ее работа вечно проходила в режиме страдной поры. В их маленькой комнатушке с утра до вечера толпились зареванные женщины и нервные мужчины, которые требовали раздела квартиры, детей и даже восьмитомника Джека Лондона. И едва Василисе удавалось разобраться с одним конфликтом, как в двери ломилась очередная жертва неудачной семейной жизни.

Машуня смотрела на все это безобразие из своего уголка и маялась от безделья, безденежья и скуки. Все компьютерные игрушки были пройдены, сканворды разгаданы, а приятели насмерть затерроризированы телефонными разговорами. Клиенты к адвокату Иголиной не шли, потому что у нее не было опыта, солидности, и вообще — никто ее не знал. Сердобольная Василиса хотела было поделиться с ней каким-нибудь несложным разводом, но Машуня гордо отказалась. За время сидения в одной комнате с коллегой само слово «развод» стало оказывать на нее плохое влияние: мало-помалу она начинала ненавидеть людей. А адвокат должен быть добрым и непробиваемым.

О деньгах Машуня старалась не думать. Еще совсем недавно друзья и родственники поздравляли ее с получением адвокатских корочек и пророчили поднебесные заработки. Но какие, к черту, могут быть заработки, если у Машуни не было работы?!

Она совсем было пала духом, но тут ей в голову пришла некая идейка о том, как скрасить свой печальный досуг: слегка разобравшись в нехитрых правилах пользования Интернетом, Машуня выяснила, что с помощью него можно было бы познакомиться с кем-нибудь…

Все происшедшее в ночь с субботы на воскресенье произвело на Машуню неизгладимое впечатление. Мало того, что почти у нее на глазах убили человека, мало того, что она сама напугалась до полусмерти, так еще этот ненормальный следователь Федорчук Бог весть сколько времени выспрашивал ее о каких-то совершенно не относящихся к делу вещах: сколько ей лет, где она работает, замужем ли она…

— Нет, ну надо же — какой кретин! — возмущалась Машуня, рассказывая обо всем Василисе.

В понедельник с утра у той выдалось несколько свободных минут, и она с удовольствием выслушала историю коллегиных похождений. Но в силу специфики работы Василисе во всем мерещились признаки нарождающихся или угасающих семейных отношений.

— Безусловно, ты ему понравилась, — заявила она после того, как Машуня описала ей сцену наглого вымогательства ее домашнего телефона. — Перед моими глазами прошли многие десятки следователей, и я тебе авторитетно заявляю, что обычно они так себя не ведут.

В другое время Машуня вступила бы с Василисой в долгий спор о том, что все ее домыслы нисколь не соответствуют действительности, и вообще с какой это стати она будет нравиться всяким занудным следокам… Но время подходило к обеденному перерыву, вернее к встрече со Стасом, так что надо было уже красить губы и вообще всячески приводить себя в порядок.