Свирепый северный ветер не утихал ни на минуту. Он словно решил уничтожить все на своем пути. Ледяная пустыня была гладка как стол, безжизненна. «Ни деревца, ни былинки, ни мышки. Не пробегает олень, и не гонится за ним волк», — как говорится в чукотской сказке. Только кое-где из-под снега, оледенелого до твердости камня, поднимались невысокие осколки ледяных глыб.
На небе лихорадочно трепетали призрачные бледно-зеленые огни, словно и до них добрался ветер.
Он — царь и бог этой мертвой ледяной пустыни. И горе тому, кто осмелится задержать его неистовый полет. Он нападает на дерзновенного смельчака, и обжигает, и душит его, и валит с ног.
— Чтоб ты подавился! — проворчал Вайдаков, задыхаясь от ветра и усталости.
А Нуват — хоть бы что. Бежит да покрикивает на Кровоеда — вожака упряжки.