Вкус вампира

Белянин Андрей

Вампиры?! И воображение живо рисует эдакое инфернальное бледное существо с алыми губами и… Впрочем, коренной астраханец, художник-авангардист Дэн Титовский — не таков. Он — вампир энергетический и питается «серебряными чувствами доверчивых девушек». Но, несмотря на длинный шлейф разбитых сердец, есть у него многолетняя привязанность — в меру безобидная представительница местного клана Лишённых Тени, умопомрачительная, ни с кем не сравнимая вамп Сабрина фон Страстенберг. Указующий перст Судьбы — и именно над ней сгущаются тучи в лице непримиримой воительницы, зеленоглазой грозы вампиров юной Евы Лопатковой, ступившей на охотничью тропу по заданию тайного Ордена Гончих…

Я — не положительный герой. Скорее даже отрицательный. Вампиры, честно говоря, вообще редко бывают положительными, и в этом смысле я всегда умел смотреть правде в глаза. Нет, определённым шармом мы, несомненно, обладаем, что подчёркивается неослабевающим интересом к вампиризму со стороны писательской братии и кинематографа. В той же мере я не стал бы утверждать, будто бы исключительно все люди исполнены внеземных добродетелей. За две с лишним сотни лет жизни вынужденно начинаешь разбираться и в людях тоже.

Мне доводилось встречать таких индивидуумов, что порой я принимал точку зрения моих собратьев как единственно верную. Хотя в их взглядах на человечество тоже нет ничего нового: «Люди суть теплокровные существа, предназначенные для избавления нас от труда и насыщающие нас пищей, коей они же и являются по воле Неба…» Не думаю, однако, что Небо участвовало в создании этого законопроекта, но — что есть, то есть. С незапамятных времён люди и вампиры проблемно, спорно, но так или иначе сосуществуют. Каким-то образом и мне удавалось найти своё место в круговороте бытия, хотя с каждым десятилетием это давалось всё большими и большими усилиями.

Проблема во мне. Я — монстр. Можно сказать иначе: урод, отступник, ренегат, предатель, извращенец, генетический дегенерат. Для меня это особого значения иметь не будет, для осуждающих — тоже, и причины, побудившие меня взяться за перо, в полной мере не ясны даже мне самому. Просто события нескольких последних недель показали невероятную глубину пропасти между мной и Лишёнными Тени, а перейти на другую сторону баррикад не удавалось пока никому. Я имею в виду, что человеку довольно легко стать вампиром, но ещё ни один вампир не сумел вернуться к обратному, а именно — к недосягаемому счастью человеческого бытия. Привлекательного, как ни парадоксально, самой своей недолговечностью…

Иногда я люблю чуть завышенный слог, сказывается результат хорошего образования в Мельбурне, Реймсе, Риме и Петербурге. Охотно продолжал бы беседу с вами в том же неторопливо-повествовательном тоне, но увы — слышу знакомый цокот каблучков на лестнице. Сейчас дверь откроется, войдёт Сабрина и… я в очередной раз получу по морде.

— Ты — мерзавец! — без предисловий и объяснений выносит она вердикт, и моя левая щека вспыхивает от хлёсткой пощёчины. Сопротивляться бессмысленно и лень, это уже почти ежедневная традиция, и я отлично знаю, что будет дальше.

Эпилог

Мы провожали Еву на московский поезд, а уже из столицы она поедет домой. «Лотос» отправляется в двенадцать ночи. Капрал на вокзал не пошёл, у него аллергия на расставания. Говорили мало, все слова были давно сказаны. На прощанье она сунула мне в руку один из своих серебряных антивампирских амулетов, ещё раз просила передать привет Еноту и долго махала нам из-за вагонного стекла. Я знал, что никогда не смогу её забыть и вряд ли когда увижу.

— Она вернётся?

— Нет.

— Вернётся… Дэн, она уже не сможет жить вдали от тебя.

— Я не…