Со средним инициалом, как Иэн М. Бэнкс. знаменитый автор «Осиной Фабрики», «Вороньей дороги», «Бизнеса», «Улицы отчаяния» и других полюбившихся отечественному читатели) романов не для слабонервных публикует свою научную фантастику.
В 4034 г. н. э. объединяющая множество рас могущественная Меркатория, возглавляемый архимандритом Люсеферусом культ Заморыша и анархисты-запредельцы сошлись на окраине галактики в системе Юлюбиса, у газового гиганта Наскерон. Достаточно было слуха, что наскеронские насельники обладают ключом к так называемому насельническому списку: ведь тот, кто найдет это легендарное алгебраическое преобразование, получит доступ к координатам порталов грандиозной сети транспортных червоточин, пронизывающих галактику. Однако насельники — старейшая разумная раса, за миллиарды лет успевшая заселить большинство газовых гигантов известной Вселенной, — ревностно хранят свой секрет…
Впервые на русском — самая масштабная космическая опера нового века.
(задняя сторона обложки)
Бэнкс — это феномен, все у него получается одинаково хорошо: и блестящий тревожный мейнстрим, и замысловатая фантастика. Такое ощущение, что в США подобные вещи запрещены законом.
Уильям Гибсон
Абсолютная достоверность самых фантастических построений, полное ощущение присутствия — неизменный фирменный знак Бэнкса.
Time Out
Ни от одного другого британского фантаста мы не ждем новинок с таким радостным предвкушением — и «Алгебраист» оправдал ожидания сторицей.
The Times
Бэнкс никогда не повторяется. Но всегда — на высоте.
Los Angeles Times
Бэнкс — это эталон, по которому должен поверяться весь остальной фантастический жанр.
The Guardian
Почерк мастера узнается сразу!
The Independent
Бэнкс развлекается с канонами жанра как только может — и его веселье заразительно. Действие его новой космической оперы происходит в галактике, населенной множеством воинственных и мирных рас, причем некоторые из них ведут свою родословную чуть ли не от Большого Взрыва.
Дэвид Лэнгфорд
Этот роман бурлит творческой энергией и клокочет идеями. «Алгебраист» открывает окно в неведомое — и оттуда веет освежающим ветром.
The Scotsman
Один из лучших в нашем любимом жанре только что стал еще лучше.
Starburst
Посвящается Макленнанам — Энди, Фионе, Дункану, Николь, Карионе и Робину
ПРОЛОГ
У меня есть для вас история. У нее много начал и, возможно, один конец. А может, и не один. Начала и концы так или иначе вещи условные — игра мысли, фантазии. Где по-настоящему начинается любая история? Всегда существует какой-то контекст, всегда — куда более грандиозное полотно, всегда — что-то до описываемых событий, если только мы каждую историю не начинаем так: БАХ-ТРАХ-ТАРА-РАХ!
Большой взрыв.
Шшшшшш… — а затем не пересказываем всю последующую историю Вселенной, прежде чем перейти к конкретному вопросу, который и является предметом нашей истории. Точно так же не бывает финального конца, если только это не конец света…
И тем не менее у меня есть для вас история. Мое непосредственное участие в ней было бесконечно малым, и я даже имя свое не собирался называть — слишком уж это самоуверенно.
И тем не менее я присутствовал там — в самом начале одного из таких начал.
Говорят, что сверху Осенний дом похож на гигантскую серо-розовую снежинку, наполовину вкрапленную в эти складчатые зеленые
склоны.
Она лежит на длинном, пологом обнажении породы, которое образует южную оконечность Северного тропического нагорья. На северной стороне дома раскинулись всевозможные сады, регулярные и нет, ухаживать за которыми — мой долг и моя радость. Чуть дальше, за обнажением на обширном пространстве, покоятся руины храма, который, как считается, был сооружен видом, называемым релиды (подвид бар: либо жестоко уничтожен, либо вымер, в зависимости от того, каким авторитетам верить. Как бы то ни было, но в этих краях их давно нет).
