Берендеев Кирилл

Мука

Петр Алексеевич мучился. Мучился он, надо сказать, уже более получаса, серьезно, вдумчиво, со всей ответственностью подходя к этому непростому для всякого человека делу. С толком. И, что обидно, вроде бы вполне достаточно для достижения хоть какого-то результата. Но вот только выйти из этого состояния, положить ему предел и заняться, наконец, делами по хозяйству никак не мог.

Он в сотый раз прошелся мимо книжных полок своей библиотеки и, покачнувшись, мягко переступил с пятки на носок по дорогому ковру, изрядно протертому на середине приступами предыдущих мук. Остановился и вновь воззрился на стеллажи, разглядывая их сверху вниз.

И задал себе тот же вопрос, что и минуту назад: что почитать?