Кличку «Бисмарка» он получил за то, что густыми, грозно нависшими бровями и твердой, четкой походкой, от которой вздрагивала вся его тучная фигура, он очень походил на «железного канцлера». Столь же величественный и строгий с виду, как Бисмарк, он, однако, резко отличался от «железного канцлера» своим общественным положением. Это был самый обыкновенный кочегар, эстонец, тридцать лет прослуживший в английском торговом флоте. Он был на редкость добродушный старик. Несмотря на свой преклонный возраст – 65 лет, он был беспечен, как дитя, и когда смеялся, лицо его сразу менялось: на лоб, щеки и нос набегали веселые морщинки, глаза суживались, усы свисали, как у моржа, обрамляя широко открытый рот, а тонкий прерывающийся смех так не соответствовал всей его мощной фигуре, что нам казалось, будто во рту у него сидит козленок. Настоящий Бисмарк, вероятно, так не смеялся. Прибыв в порт, наш «Бисмарк» торжественно облачался в свой темносиний парадный костюм, надевал шляпу-котелок и генеральской поступью направлялся на берег. Выстраиваясь в почетный караул, мы говорили: «Канцлер направляется на дипломатический банкет». На банкете, который по обыкновению происходил в кабачке, наш канцлер непрочь был здорово выпить, вдоволь поблеять козленком и даже, к общему удовольствию присутствующих, потанцовать с девушками. Где бы он ни был, он всегда был душою общества. Однако он не столько пропивал, сколько раздавал деньги нищим, старым, отжившим морякам, и беседовал с ними за бутылкой виски о прошлом, о том, как сейчас живут эти старые моряки-инвалиды, чем доставлял им огромное удовольствие. Но над своей судьбой наш «Бисмарк» никогда не задумывался.

Пароход пересек экватор и вошел в тропики. Это был тяжелый рейс, особенно для кочегаров. Если на палубе нечем было дышать, то в кочегарке был сущий ад. И все же наш «Бисмарк» уступал в работе молодым кочегарам разве только в том отношении, что, выползая на палубу в минуты передышки, он оставлял за собой лужу пота.

– Стареем, – заметил ему однажды старший механик.

– Ничего подобного, мистер! – воскликнул старик. – Силен, как молодой лев!