… Дорога была скверной и до изнеможения нудной. Лил противный мелкий дождь, а откуда он взялся — этого Присядкин представить себе не мог. По метеосводке никакого дождя сегодня вообще не должно было быть. Присядкин угрюмо сжимал в руках руль своего «москвича» и в пол-уха слушал заунывную музыку, продиравшуюся из радиоприемника сквозь помехи. Одновременно он с опаской поглядывал на левый дворник, и в последнюю минуту — все чаще. Вода заливала ветровое стекло, и механизм не справлялся со своими обязанностями. Если дворник сдохнет, подумал Присядкин, то придется останавливаться на трассе. Вероятность этой неприятной возможности выводила его из себя. Она его пугала.

Занятый своими мыслями, он не сразу заметил, что приемник замолчал. Присядкин нервно покрутил ручку настройки, но из динамика, кроме шороха разрядов, не доносилось ни звука. ТЬФУ ТЫ! — выругался он и переключил на другой диапазон. То же самое. Тогда он раздраженно пристукнул по приемнику ладонью и выключил его.

Настроение портилось на глазах. Присядкин ехал в деревню к теще за своей женой, и потому настроение и до того было не совсем праздничным. К тому же он истратил все свои наличные деньги на тещины лекарства, так что его душевное состояние мало чем отличалось от состояния окружающей его сейчас среды. Дождь все усиливался. Видимость ухудшалась, и линия горизонта давно исчезла из виду. Убранные поля, раскинувшиеся вокруг, походили на маленькие грязные лужайки. Присядкину было так неуютно в своей машине, что он поневоле начал ежиться. НЕ ДАЙ БОГ СЛОМАТЬСЯ ЕЩЕ И ДВОРНИКУ! — закатил он глаза к непроницаемому небу.

Внезапно откуда-то сбоку до Присядкина донесся посторонний звук. Не поворачивая головы, он прислушался, и скоро определил, что это треск мотора низколетящего самолета. Звук нарастал, потом превратился в рев, и вдруг Присядкин увидел промелькнувшее прямо перед стеклом колесо шасси огромного «кукурузника».

— Ну и ну! — замер он за рулем, оглушенный громовыми раскатами авиационного двигателя. — Да они там с ума посходили!!!