– «Каникулы» – лучшее слово в английском языке. Ей-богу! – Дик положил в рот большую ложку апельсинового джема. – Я, по крайней мере, в этом не сомневаюсь. Будь добра, Энн, передай мне, пожалуйста, тост. Мамочка, у тебя такое выражение лица, будто ты не испытываешь удовольствия от нашего присутствия и тебе не слишком нравится, что мы опять носимся по дому как угорелые.

– Что ты, Дик! Конечно, я страшно вам рада. Но есть одна вещь, которая каждый раз меня действительно тревожит. Во время школьных каникул, я имею в виду. Это еда. Еда, если можно так выразиться, с большой буквы. Когда вы приезжаете, сколько ни запаси, все равно не хватит. Кстати говоря, не знает ли кто-нибудь из вас, что случилось с сосисками, лежавшими в кладовой?

– Сосиски… Сосиски… Дай сообразить, – пробормотал Джулиан, сосредоточенно хмуря брови.

Энн негромко хихикнула. Ей великолепно был известен ответ на этот простой вопрос.

– Погоди, мама, – вспомнил наконец Джулиан. – Вчера, уходя из дому, ты велела нам поужинать самостоятельно. Правильно? Мы честно выполнили твое указание. Поискали-поискали в кладовой и решили остановиться на сосисках.

Подъехав к дому, ребята обнаружили, что Джордж и Тимми уже на месте и дожидаются их прибытия. Тимми стоял посреди дороги, навострив уши и напряженно вглядываясь вдаль. Длинный собачий хвост безостановочно мотался из стороны в сторону, выдавая крайнее душевное волнение его обладателя. Пес чуть не потерял рассудок от радости, увидев, как трое его друзей выруливают из-за угла, и помчался навстречу со всей быстротой, на какую был способен. Сумасшедший лай, которым сопровождался этот бег, привел в ужас рассыльного из кондитерской, на свою беду шедшего мимо с большущей корзиной в руках.

Мальчик так испугался, что сломя голову бросился в первый попавшийся сад и спрятался за забором, не переставая вопить: «Бешеная собака! Бешеная собака!» Не обратив ни малейшего внимания на клевету, Тимми стремглав пронесся мимо забора и, добежав до ребят, буквально силой заставил их спешиться. Те поначалу сопротивлялись, боясь задеть его ногой или колесом, но потом сдались и спрыгнули с велосипедов.

– Тимми, дорогой! – Энн нежно погладила возбужденную собаку. – Убери, пожалуйста, язык. Я давно боюсь, что в один прекрасный день ты высунешь его так далеко, что он вообще шлепнется на землю.

Вне себя от счастья, Тимми с громким лаем по очереди обежал Дика, Энн и Джулиана, каждого облизал, каждому заглянул в глаза – в общем, вел себя так, словно провел в разлуке с детьми по меньшей мере год.

– Ну ладно, старина, хватит, – добродушно сказал Дик, легонько отстраняя Тимми и пытаясь вновь взобраться в седло. – Мы же только вчера с тобой виделись. Разве нет? Скажи лучше, где Джордж?