Когда осматриваешь величественные руины Мемфиса или Пальмиры, стоишь у подножия великой пирамиды в Гизе, путешествуешь вдоль берегов Нила, или предаешься размышлениям среди разрушенных твердынь давно исчезнувшего и загадочного Петра, – сколь бы туманным и таинственным ни казалось происхождение этих доисторических останков, тем не менее, обнаруживаешь хотя бы некоторые фрагменты того твердого основания, на котором можно построить некое предположение. И какой бы плотной ни была завеса, за которой сокрыта история этих древностей, все же кое-где в ней существуют прорехи, через которые можно уловить проблески света. Мы знакомы с потомками строителей. И, пусть поверхностно, но мы знаем историю народов, чьи следы рассеяны вокруг нас. Но далеко не так обстоит дело с древностями Нового Света обоих Америк. Там, вдоль всего побережья Перу, по всему Панамскому перешейку и в Северной Америке, в каньонах Кордильер, в непроходимых ущельях Анд, и, особенно, в Мексиканской долине, лежат в руинах сотни когда-то могущественных городов, исчезнувших из памяти людей и утративших даже свои собственные названия. Похороненные в густых лесах, погребенные в недоступных долинах, иногда на глубине шестидесяти футов под землей, они с самого момента своего открытия и по сей день всегда оставались загадкой для науки, заводившей в тупик любое исследование, и они были еще более молчаливыми, чем сам египетский Сфинкс. Мы не знаем ничего об Америке, предшествующей завоеванию, – положительно ничего. Не сохранилось никаких хроник, даже сравнительно новых; не существует никаких традиций среди племен аборигенов, относящихся к их прошлому. Мы пребываем в полном неведении о тех народах, которые построили эти циклопические сооружения, как и о том странном культе, вдохновившим допотопных скульпторов вырезать на стенах длиной в сотни миль, на монументах, монолитах и алтарях таинственные иероглифы, изображающие группы животных и людей, запечатлевшие неизвестную жизнь и утраченные искусства, – сцены, временами столь фантастичные и дикие, что невольно возникает идея о болезненном сне, чьи фантасмагории по мановению могущественной руки некоего мага кристаллизовались в гранит, чтобы на долгие века приводить в смущение нарождающиеся поколения. Еще в начале нашего [девятнадцатого] века не было известно о существовании такой сокровищницы древностей. Мелочная, наполненная подозрениями зависть испанцев с самого начала сотворила своего рода «китайскую стену» между их американскими владениями и чересчур любопытными путешественниками: и невежество и фанатизм завоевателей, а также их безразличное отношение ко всему кроме удовлетворения своей ненасытной жадности, помешали научным исследованиям. Даже полные энтузиазма отчеты Кортеса и его армии разбойников в рясах, а также Писарро и его грабителей-монахов, о великолепии храмов, дворцов и городов Мексики и Перу, долгое время пользовались недоверием. В своей «Истории Америки» д-р У. Робертсон заходит столь далеко, что уверяет своих читателей, что дома древних мексиканцев были «просто лачугами, построенными из дерна, грязи и ветвей деревьев, подобно хижинам диких индейцев»;

С совершенно легкомысленным неведением, испанские историки относят сегодня почти все руины к временам инков. Вряд ли можно заблуждаться более. Иероглифы, которые иногда покрывают стены и монолиты от вершины до основания, являются, как и ранее, мертвой буквой для современной науки. Но они были такими же и для инков, хотя историю последних можно проследить назад вплоть до одиннадцатого века. У них не было ключа к их значению, но они приписывали все эти надписи своим

Инка – на языке кечуа титул вождя или императора, и название правящей и наиболее аристократической расы или, скорее,

Согласно самым последним исследованиям, в одних только Андах существовало пять разных архитектурных стилей, наиболее поздний из которых представлен храмом Солнца в Куско. Однако именно этот символ могущества считается единственным строением, которое, по данным современных путешественников, можно с уверенностью отнести к империи инков, слава которой, согласно традиции, была лишь последним отблеском цивилизации, чье происхождение теряется в глубине веков. Д-р Э. Р. Хит из Канзаса (США) полагает, что «задолго до Манко Капака, Анды населяли племена, чьи корни уходят к тем же временам, что и корни дикарей Западной Европы. Циклопическая архитектура свидетельствует о существовании некогда племени гигантов, строителей вавилонской башни и египетских пирамид. Греческие лабиринты, обнаруженные во многих местах, – заимствованы (?) у египтян; похоронные обряды и способ погребения усопших так же указывают на Египет». Далее этот ученый путешественник заключает, что черепа, извлеченные из гробниц, принадлежат, по данным краниологов, к трем различным расам: чинчам, населявшим западную часть Перу, от Анд до побережья Тихого океана; аймарам, обитавшим в высокогорных долинах Перу и Боливии, на южном берегу озера Титикака; и уанков, «занимавших плато, расположенное среди горных отрогов Анд, к северу от озера Титикака до 9-го градуса южной широты». Смешивать постройки эпохи инков, в Перу, и эпохи Монтесумы и его касиков, в Мексике, с монументами аборигенов – фатальная ошибка археологии. В то время как Чолула, Уксмал, Киче, Пачакамак и Чичен-Ица прекрасно сохранились и были все обитаемы во время вторжения испанских

Перуанское

Само собой разумеется, мы, ТЕОСОФЫ, не единственные борцы с предрассудками в этом мире взаимного обмана и лицемерия. Мы не единственные, кто верит в циклы и, вопреки библейской хронологии, склоняется к таким взглядам, которые тайно разделяются большинством, но публично признаются лишь очень немногими людьми. Мы, европейцы, сравнительно недавно появились в самом начале нового цикла и лишь начинаем развиваться с течением времени, в то время как азиатские народы – особенно это касается индусов – представляют собой остатки былых народов, населявших землю в предыдущие и давно прошедшие циклы. Произошли ли арии от древних американцев, или же наоборот, последние произошли от доисторических ариев, – на этот вопрос не может ответить ни один из живущих людей. Но то, что некогда должна была существовать тесная связь между древними ариями, доисторическими обитателями Америки (как бы они не назывались), и древними египтянами – это утверждение легче доказать, чем опровергнуть. И вероятно, если подобная связь когда-либо существовала, то это имело место в те времена, когда Атлантический океан не разделял еще два полушария, как это обстоит сегодня.

В своих «Перуанских древностях»

[5]

д-р Хит из Канзас-Сити –

rara avis

[ «белая ворона»,

лат

. ] среди ученых, бесстрашный исследователь, признающий истину везде, где бы он ни обнаружил ее, и не боящийся высказывать ее прямо в лицо догматически настроенным оппонентам – подводит итог своим впечатлениям от перуанских реликтов в следующих словах:

Как бы далеко мы ни зашли, исследуя американские древности – в Северной ли, Центральной или Южной Америке, – нас, прежде всего, впечатляют размеры этих реликтов веков и неведомых рас, а затем их удивительное сходство с курганами и строениями древней Индии, Египта и даже некоторых областей Европы. Каждый, кто видел один из этих курганов, видел все. Каждый, кто стоял перед циклопическими постройками одного континента, может составить совершенно точное представление обо всех остальных. Однако следует оговориться, что нам известно о возрасте древностей Америки еще меньше, чем даже о возрасте древностей долины Нила, о которых мы не знаем почти ничего. Но их символизм – не говоря об их внешней форме, – безусловно, везде одинаков, как в Египте и Индии, так и в других местах. Стоя перед великой пирамидой Хеопса в Каире; или перед большим курганом, вышиной в 100 футов, в долине Кахокия (недалеко от Сент-Луиса, штат Миссури), который насчитывает 700 футов в длину и 800 футов в ширину у основания и занимает восемь акров земли, имея объем 20.000.000 кубических футов; и курганом на берегу Браш Крик в Огайо, столь детально описанным Скуайером и Дэвисом, не знаешь, чем больше восторгаться: соблюдением ли геометрических пропорций, запечатленных с удивительной точностью таинственными строителями в форме своих монументов, или же глубоким символизмом, который они, без сомнения, пожелали отразить в них. Курган в Огайо представляет собой змею, превышающую 1.000 футов в длину. Грациозно изогнутая в причудливую кривую линию, она заканчивается хвостом, образующим тройное кольцо. «Насыпь, создающая это изображение, имеет свыше пяти футов в высоту, тридцать футов у основания в середине тела, постепенно сужаясь к хвосту».

Практически все курганы Северной Америки состоят из террас, на вершину которых ведут большие пологие ступени. В основании их лежит иногда квадрат, иногда шести или восьмиугольник, вершина у них часто усеченная. Во всех отношениях они похожи на