Случайная встреча в купе поезда – и разом вспыхнувшая страсть. И уже не важно, что осталось позади. И будущее кажется радужным сном. А любовь – вечной.
Но на смену радости пришла боль. Тот, ради кого она готова была терпеть и страдать, исчез из ее жизни. Ей остается только ждать. А вдруг все изменится?
Она еще не знает, какой сюрприз готовит ей Судьба…
Часть первая
1
У медсестры были длинные, фиалкового цвета ногти. Вера не могла оторвать от них взгляда. Точно завороженная смотрела: руки с безумно красивыми ногтями, казалось, жили отдельно от тела – собирали со стола тонкие, почти прозрачные листки бланков, скрепляли канцелярскими скрепками, укладывали в черные папки и прятали по разным полкам высокого, под самый потолок, шкафа.
Закончив работу, девушка обернулась к Вере.
– Доктор сейчас подойдет.
На ее спокойном, слегка загорелом лице пронзительно выделялись глаза все того же фантастического фиалкового оттенка. «Глаза под цвет ногтей, – подумала Вера и тут же машинально поправилась. – Нет, ногти под цвет глаз». Она кивнула, стараясь сбросить с себя неприятное оцепенение, владевшее ею последние десять минут, с того момента, как она переступила порог этого небольшого, уютного кабинета.
Сестра закрыла стеклянные дверцы шкафа, бесшумно прошла по толстому серому ковру и скрылась за дверью. Вера продолжала сидеть неподвижно, глядя на колеблющуюся от ветра штору. В раскрытое окно долетал шум улицы: трезвон велосипедов, детские голоса, визг тормозов, отчетливое карканье вороны.
2
Вера вышла замуж в двадцать пять. Не рано и не поздно, а как говорится, в самый раз. С Митей они познакомились в подмосковном пансионате, куда Вера приехала с подругой.
Стояла поздняя осень. Основной сезон давно закончился, и отдыхающих было немного. Вера и Маринка бродили по аллеям мимо мохнатых елок, вдыхали чистый загородный воздух и отчаянно скучали. Настроение у обеих подруг было хуже некуда: Маринка только что рассталась со своим парнем и пребывала в глубокой депрессии, а Вера три месяца назад похоронила отца, до этого долго и мучительно болевшего, измотавшего вконец ее и мать. Уезжая отдыхать, каждая из девушек надеялась хоть немного отвлечься от своих проблем, завести приятное знакомство, от души повеселиться, но увы – вокруг были лишь пожилые тетки и несколько старичков, перенесших кто инфаркт, кто инсульт. За столом во время завтрака, обеда и ужина бесконечно обсуждались повышенное давление и артрит. Тетки наперебой давали друг другу советы, как сидеть на кефирной диете и заваривать отруби. Вера и Маринка слушали и зевали, им начинало казаться, что у них тоже колет сердце и ломит суставы.
По вечерам в клубе устраивалась дискотека. Девчонки сходили на нее, посидели на обшарпанных стульях в полупустом зале, поглазели на танцующих шерочка с машерочкой дам – старички обходили танцплощадку за версту – и предпочли на сон грядущий телевизор.
На четвертый день такого существования Вера совсем захандрила. Маринка достала ее своим нытьем, на завтрак давали неизменную геркулесовую кашу, а по телевизору каждый вечер шел мексиканский сериал, который она смотреть не могла без содрогания. Вере жутко захотелось почитать что-нибудь увлекательное, какой-нибудь детективный или приключенческий роман, в который можно было бы окунуться с головой и забыть обо всем на свете. Однако, как назло, она не взяла с собой из дому ничего, кроме пары журналов, прочитанных от корки до корки в первый же вечер. Вера решила сходить в библиотеку, благо таковая в пансионате имелась. Оставив Маринку в холле страдать над мыльными переживаниями мексиканских героев, она спустилась вниз и перешла в соседний корпус.
В библиотеке царили тишина и покой. Вкусно пахло бумажной пылью, под потолком висел молочно-белый абажур, изливая на стеллажи потоки матового света. Казалось, время здесь текло по-другому, гораздо медленней, чем во внешнем мире. Тихо и четко тикали круглые часы на стене, за стойкой дремала белобрысая девушка-библиотекарь.
3
Всю дорогу Вера молила, чтобы Митя оказался дома, чтобы не задержался в институте, не пришел к полуночи, как частенько приходил. Ей нужно было поговорить с ним именно сегодня, ждать до завтра она была не в силах.
Он был дома. По обыкновению сидел за компьютером, сосредоточенно глядя на монитор.
– Привет. – Вера подошла ближе, поцеловала его в щеку. Провела ладонью по рыжеватым, мягким волосам. – Давно сидишь?
– Угу. Часа два, кажется. Или больше. Не помню. – От долгого молчания голос Мити был хриплым, как у больного ангиной.
Вера ласково улыбнулась.
4
Наутро никто не вспоминал о вчерашнем. Оба старательно делали вид, что ничего не произошло. Вера, как всегда, встала первая, привела себя в порядок, приготовила завтрак. Митя проснулся, когда она уже допивала кофе. Вышел на кухню сонный, взъерошенный, без очков. Вера взглянула на его глаза-щелки, улыбнулась и укоризненно покачала головой.
– Во сколько лег вчера?
– Кажется, в три. – Он тщательно прокашлялся, взял с полки стакан, налил воды и выпил жадно, залпом.
Вера выразительно посмотрела на часы, которые показывали семь пятнадцать.
– Знаю, знаю. – Митя усмехнулся и сел за стол напротив. – Пять часов сна – маловато. Но слишком уж гладко все шло, не хотелось прерывать.
5
Институт, в котором работала Вера, несколько лет назад находился на грани развала. Заказчиков почти не было, сотрудникам регулярно задерживали зарплату, и Вера уже собралась уходить, когда неожиданно пришел новый директор. Это оказался энергичный мужчина в самом цвете лет, он в два счета произвел революционные изменения в штате, заключил выгодные договора с подрядчиками, и умирающий институт ожил. Если раньше сотрудники работали ни шатко, ни валко, по неделям сидели на больничном и запросто могли опоздать с обеденного перерыва минут на сорок, а то и больше, то теперь между ними началась настоящая конкуренция. Каждый дорожил своим местом и опасался сокращения.
Вера, обладая от природы цепкостью и деловой хваткой, довольно быстро очутилась в лидерах, и через год ее, рядового научного сотрудника, назначили заместителем заведующего лабораторией, специализирующейся на разработке технологий для отечественных средств бытовой химии.
Не сказать, чтобы Вера так уж рвалась к руководству: по натуре она не была вожаком, скорее толковым и вдумчивым исполнителем. Однако, новая должность ей нравилась. У нее сразу возникло множество идей, которые Вера принялась воплощать со свойственным ей упорством и трудолюбием. Не обошлось и без неприятностей: некоторые из коллег, до этого бывшие с Верой на дружеской ноге, стали поглядывать на нее косо, здоровались сухо и официально, подчеркивая ее новое, начальственное положение. Вера понимала, что это обычная зависть, но ей было противно.
Зато со своим завом у нее все складывалось лучше не придумаешь. Зава звали Петр Петрович Кобзя, был он личностью колоритной и весьма оригинальной. Начать с того, что по утрам о его приходе на работу немедленно узнавали все сотрудники, включая молоденьких лаборанток и уборщицу. Кобзя обладал великолепным басом, которому мог позавидовать сам великий Федор Шаляпин. Оставалось лишь гадать, почему он предпочел карьере сольного певца скромную должность химика-технолога.
Внешне Петр Петрович жутко напоминал гоголевского Тараса Бульбу: румяное лицо, кустистые брови, длинные, обвислые казацкие усы и мясистый нос картошкой. Однако, несмотря на явно комедийный облик, относились к нему с уважением. Дело свое Кобзя знал великолепно, работал увлеченно, и, что особенно ценно, умел мастерски выпутываться из любых сложных ситуаций.
Часть вторая
1
Ровно шесть лет спустя, погожим августовским днем, к кафе «Легато» на Пушкинской подъехала новенькая, блестящая «Тойота». Из нее вышла подтянутая, миловидная женщина, одетая в модный брючный костюм светло-салатового цвета и салатовые же туфли на небольшом, аккуратном каблучке. Лицо ее было наполовину скрыто темными очками, светлые волосы уложены в высокий пучок на макушке.
Блондинка включила сигнализацию и упругой, уверенной походкой направилась к дверям кафе. Оказавшиеся в этот момент поблизости мужчины, как по команде свернули шеи, глядя на прекрасную незнакомку. Немудрено: красивая женщина сама по себе уже притягивает внимание, а если к тому же она еще и богата! Дама же в салатовом явно не была бедна, от нее, что называется, шли флюиды успеха и респектабельности. А главное, независимости!
Не обращая ни малейшего внимания на глазеющих на нее мужиков, владелица «Тойоты» распахнула дверь и, пройдя между рядами столиков, уселась в углу возле окна. У подошедшей официантки она попросила чашку кофе и эклер. Сделав заказ, дама достала из сумочки пачку сигарет, женский журнал в яркой глянцевой обложке и, закурив, углубилась в чтение.
Она явно кого-то ждала. Время от времени она поглядывала на тонкие, изящные часики на запястье и хмурила не менее тонкие, изящные брови.
Трудно было узнать в этой очаровательной, состоявшейся, самоуверенной женщине Веру Полонскую, ту самую милую, застенчивую Веру, которая часто плакала, во всем сомневалась и вынашивала в своей хорошенькой головке тайные и сумасбродные планы. И тем не менее, это была она.
2
Профессор, огромного роста косматый старик, долго осматривал Алика, положив на диван, мял ему живот, смотрел горло, заглядывал в глаза, оттянув веки.
– Здоров, здоров, молодой человек, – пробормотал он наконец удовлетворенно. – Здоровей некуда. Куда вы его хотите везти?
Вера сделала было жест, предупреждающий, что это тайна, но Алик уже все понял. Он в два счета соскочил с дивана и бросился к Вере.
– Ма, мы куда-то едем? Куда-то, где никогда не бывали? Да?
– Тихо, милый, ты ведешь себя неприлично. Мы поговорим об этом позже, когда уйдем от доктора.
3
Будучи человеком пунктуальным, Вера приехала в аэропорт к самому началу регистрации. Они с Аликом стояли под табло вылетов и ждали Динару. Та позвонила пятнадцать минут назад и сказала, что стоит в жуткой пробке.
– Может быть, тебе не стоит так напрягаться? – спросила Вера. – Езжай себе в лабораторию, мы благополучно улетим сами.
– Ну уж нет, – решительно возразила Динара. – В лабораторию я успею, а Альку проводить святое дело. Да еще и в день рождения.
Рано утром Вера торжественно вручила сыну конструктор, и теперь тот, нераспакованный, стоял в детской, ожидая возвращения своего маленького хозяина.
Алик находился в состоянии радостного возбуждения. Задрав голову, он изучал расписание отлета самолетов, старательно шевелил губами, время от времени спрашивая Веру:
4
Лету до Варны было два часа. Вера боялась, что Алик плохо перенесет взлет, но все обошлось. Он сосал конфетку, болтал ногами и смотрел в иллюминатор.
– Ма, смотри, похоже на карту!
Вера через голову сына глядела на раскинувшийся внизу ландшафт: зеленые прямоугольники, пересеченные коричневыми и голубыми линиями.
– Здорово, – восхищенно проговорил Алик. – Как в кино.
– Голова не кружится? – заботливо спросила его Вера.
5
Отель оказался сказочно хорош. Он стоял на самом побережье, до моря было рукой подать. Прямо под окнами – огромный бассейн с невероятно голубой водой. Чистое, без единого облачка небо, золотое солнце и повсюду розы, розы. Целое море роз.
Алик, как увидел их, тут же принялся нюхать.
– Мам, они та-ак пахнут!
Розы действительно пахли упоительно, от их аромата приятно кружилась голова, хотелось закрыть глаза и ощутить плавное покачивание волн.
Вера наскоро распаковала вещи, выдала Алику шорты и футболку, сама влезла в легкий, коротенький сарафанчик на тонюсеньких лямках и поспешила на пляж.