Обычно все интересные истории начинаются с каких-нибудь таинственных знаков, особенных дат или совсем уж немыслимых событий. Моя же история началась дождливым днём, обещавшим быть скучным и ничем не примечательным, как все предыдущие. За окном тихо и незаметно моросил дождь, лишь изредка напоминая о себе глухим постукиванием, когда большие капли исхитрялись упасть на карниз. Лень и апатия мерно растекались по моему телу вместе с горячим кофе. Тяжело вздохнув, я поставила пустую чашку на стол и поднялась. Нужно было отправляться на работу, несмотря на противную погоду и не менее противное настроение.

Пока приводила себя в порядок и бегала по квартире в поисках ключей от входной двери, за окном раздался громкий треск, и яркая вспышка озарила полумрак комнаты. Только грозы не хватало для полного счастья. Проклиная погоду, малооплачиваемую работу менеджера по продажам, вредные ключи, а также собственное невезение, я, наконец, вышла из дома. Натянув на голову капюшон, — зонты я не любила, — быстрым шагом направилась к автобусной остановке. Постоянно приходилось смотреть себе под ноги, чтобы не наступить в лужу и не забрызгать грязной водой блестящие чёрные сапоги, потому заметила преградившего дорогу мужчину только, когда чуть ли не столкнулась с ним нос к носу. Вовремя затормозила и, подняв на него изумлённый взгляд, неразборчиво пробормотала: "Извините". На его лице промелькнуло странное выражение, но мне больше не хотелось тратить время, и я попыталась обойти незнакомца. Не тут-то было. Он сделал короткий шаг в сторону, вновь преграждая дорогу. Стараясь не показывать медленно подкрадывающуюся ко мне панику, я окинула мужчину наглым взглядом. Одет он был довольно странно: длинная чёрная накидка с капюшоном заменяла плащ, из-под неё виднелась просторная рубаха тёмно-коричневого цвета и почти такого же цвета удобные штаны. Почему-то вся эта одежда придавала незнакомцу сходство с каким-нибудь актёром, снимавшимся в средневековом фильме о разбойниках и вдруг решившем прогуляться по московским улицам. Выглядел мужчина лет на тридцать, и его взгляд не предвещал мне ничего хорошего.

— Дайте пройти, — недовольно сказала я и уже более вежливо добавила, — пожалуйста.

Я не отводила от него напряжённого взгляда и боролась с постыдным желанием броситься назад. Во-первых, шансов убежать от него было мало, а во-вторых, ещё оставалась глупая надежда, что всё это какое-то недоразумение, и он меня не тронет.

Мужчина смотрел на меня непонимающе, поэтому я сделала ещё один шаг, намереваясь его обойти, но он вдруг резким движением оказался прямо предо мной. Расплываясь в злорадной усмешке, проговорил какие-то странные слова: "Agere kendil ver!" — и ожидающе уставился на меня. Я даже замерла от удивления, глупо приоткрыв рот и хлопая ресницами. Брови мужчины медленно поползли вверх — видимо, он ожидал какой-то другой реакции. Может, надо было истерически завизжать и броситься наутёк?

Улица в деревне была всего одна, центральная. Люди неторопливо сновали по истоптанной дороге, занимались своими делами и лишь изредка бросали на нас равнодушные взгляды. Должно быть, чужаки были здесь событием обычным и совсем непримечательным. Впрочем, это меня ничуть не расстраивало. Чем меньше мы привлекаем внимания, тем лучше.

Я внимательно разглядывала жителей деревеньки и пыталась найти в них какое-то отличие от людей в моём понимании. Однако, выглядели они совершенно обычно, будто и не принадлежали другому миру.

По центральной улице мы вышли к главной площади. Никаких каменных мостовых не было и в помине, всё та же истоптанная и пыльная земля покрывала всю площадь. Посередине располагался колодец, к которому мы и бросились, не скрывая своей радости. Я нетерпеливо наблюдала за тем, как Дария опускала, а затем поднимала ведро, уже полное воды. Хотела бы, конечно, как-то помочь, но это был первый раз за всю жизнь, когда я видела действие подобной конструкции. Жадно напившись холодной воды, слегка отдававшей подземной затхлостью, я почувствовала себя намного лучше. Ягоды ягодами, а простой воды я давненько не пила.

Дария подошла к женщине, которая волокла два пустых ведра к колодцу и вежливо сказала:

— Здравствуйте, вы не подскажете, где можно остановиться на ночлег?

Здание Академии было самым высоким в городе, ярким и красочным. Солнечные блики весело играли на сверкающих серебристых куполах, отражались в окнах, сделанных из цветных резных кусочков стекла. Я восхищённо хлопала глазами, как ребёнок, оказавшийся в сказочной стране. Да так оно и было, в общем-то.

Стражи у дверей не наблюдалось, но я почувствовала странный холодок, пробежавший по спине, когда поднималась по мраморным ступеням к дверям. Двери отворились сами, впуская нас в хорошо освещённый просторный зал. Пол и стены здесь были сделаны из одного и того же камня, гладкого, отполированного до блеска, серебристого цвета. Стены уходили высоко вверх, заканчиваясь куполообразным потолком, сделанным из обычного стекла, потому солнечный свет беспрепятственно проникал в зал. Серебристый камень слегка светился тёплым светом, должно быть, отражая солнечный.

Я увидела нескольких самых обычных человек. На магов, как я решила, они не походили совершенно. Кто-то направлялся к выходу, другие спешили к лестнице, чтобы подняться на второй этаж. К нам подошёл человек лет тридцати и спросил:

— Девушки, вы чего-то хотели?

— Да, — неуверенно сказала Дария. — Мы бы хотели поговорить с каким-нибудь профессором. Нам очень нужна информация… на тему перемещения по разным мирам.

Разбудил меня запах приготовленной пищи. В котелке плескалась ещё горячая каша с кусочками мяса. Потянулась, разминая затёкшее тело, и с удовольствием обнаружила, что больше не было той противной боли.

— Доброе утро, спасибо за прекрасный завтрак, — бодро сказала я, присаживаясь около котелка и нагло расталкивая Дарию с Гэбрилом.

— Ожила, — хмыкнул тот.

— Конечно, всё благодаря твоему чудодейственному зелью, — с наигранным восхищением сказала я. Для верности бросила на него пару восторженных взглядов, полных бесконечной благодарности.

Гэбрил фыркнул и отвернулся. Я незаметно принялась за кашу…

С самого утра, как и обещал, Гэбрил ввалился в нашу комнату, а мы едва успели вымыться и переодеться. Позавтракать не успели, как раз этим и занимались, когда он нарушил нашу идиллию.

— Надо же, ты так спешишь попасть домой, — едко заметил Гэбрил.

— Это тебе не терпится от меня избавиться, — не согласилась я.

Поели мы быстро, после чего Дария прикрепила ко мне меч в ножнах, а также небольшой кинжальчик, который засунула за пояс.

— На всякий случай, — пояснила она.