Всеобщее ликование по поводу новой исторической достопримечательности (отреставрированного старого паровоза) омрачено исчезновением местного миллионера.
То, что коты могут быть детективами, уже никого не удивляет, но то, что они ещё и хорошие рассказчики…
ОДИН
Машинист дал сигнал. Гудок дважды пронзительно прогудел, и старый паровоз – прославленная «девятка», – пыхтя и дымя, отошёл от платформы, волоча за собой пассажирские вагоны. Он напоминал чёрного гиганта с шестью огромными колёсами, движимыми непрерывными толчками шатунов. Машинист, высунувшись из кабины и держа левую руку на дросселе, не спускал глаз с рельсов; кочегар подкидывал угля в топку; из паровозной трубы вырывался чёрный дым, – сценка из прошлого, да и только!
Однако дело происходило в самой что ни на есть современности. В один из воскресных дней тридцать шесть уважаемых граждан Мускаунти собрались на железнодорожном вокзале Содаст-сити, чтобы, выплатив по пятьсот долларов, прокатиться на старой «девятке». Это был первый пробег исторического паровоза с тех пор, как его, отыскав на свалке металлолома, привели в порядок; цена билета включала в себя обед с шампанским в отреставрированном вагоне-ресторане, а вся выручка от продажи шла в стипендионный фонд нового колледжа округа. Участники этой благотворительной акции освобождались от уплаты некоторых налогов.
Когда звякнул медный колокольчик, кондуктор со строгим лицом прошёлся по платформе и пробасил: «Объявляется посадка на поезд, следующий по маршруту: Кеннебек, Пикакс, Литл-Хоуп. Блэк-Крик, Джанкшен, Локмастер и далее на юг со всеми остановками!» Спустили жёлтую лесенку, и разодетые пассажиры поднялись в вагон-ресторан, где на столах, накрытых белоснежными скатертями, поблескивал хрусталь. Одетые в белое официанты наполняли стаканы ледяной водой из серебряных кувшинов.
Среди пассажиров находились мэры близлежащих городков и прочие чиновники, посчитавшие возможным оторвать от сердца – или от политики – пятьсот долларов, чтобы оплатить трапезу и поездку. В поезде находились ещё и издатель местной газеты, журналист, ведущий колонку в этом издании, владелец пикаксского универмага, таинственная наследница, недавно прибывшая из Чикаго, и директор публичной библиотеки Пикакса.
ДВА
Квиллер писал благодарственную записку, устроившись за письменным столом в библиотеке, – так называлось пространство, отгороженное стеллажами и одной из сторон каминного куба. Для серьёзной работы у него имелся ещё и кабинет на балконе, вне досягаемости сиамцев, но книжная, дружеская атмосфера библиотеки больше подходила для переписки и телефонных разговоров. Для короткого письмеца Селии Робинсон Квиллер избрал шутливо-высокопарный стиль, вызывавший у неё приступы хохота. Дамочка любила посмеяться; требовалось очень немногое, чтобы её рассмешить.
Ни одна живая душа в Пикаксе не знала о странном знакомстве Квиллера с Селией Робинсон, даже Полли Дункан, – особенно Полли, склонная обижаться на малейшую попытку вторгнуться в пределы её территории. Началось это заочное знакомство, когда во Флориде внезапно умерла бабушка Джуниора Гудвинтера. Беседуя по междугородному телефону с её ближайшей соседкой, Квиллер вёл расследование обстоятельств смерти, – так они с Селией стали закадычными друзьями. Он называл её своим секретным агентом, а она его – шефом. Он посылал ей коробки вишен в шоколаде II шпионские романы в мягкой обложке, которыми она зачитывалась; она ему – печенье домашнего изготовления. Но друг друга они никогда не видели.