— Барнс, в последний раз предупреждаю вас, — тон, которым Меган Ламберт произнесла эту фразу, заставил подчиненного заерзать на стуле. — Повторю, клиент остался недоволен. И это еще мягко сказано. Оказывается, в разговоре с ним вы даже и не упомянули о музыке в стиле кантри. А он, между прочим, собирался купить столько времени в полуторачасовой программе, сколько бы мы смогли ему предоставить.

Под жестким взглядом своей начальницы молодой человек поежился и отвел глаза. Он нервно откашлялся.

— Просто, я не думал… — и, вздрогнув, запнулся: Меган резко хлопнула рукой по столу.

— Вот именно, и я о том же. Вы «не думали». Это уже третий выговор. И каждый ваш фокус обходится телекомпании в сотни тысяч долларов.

Обойдя письменный стол, она присела на краешек и скрестила на груди руки.

Неслышно ступая по мягкому ковру, Меган приближалась к кабинету своего начальника. На этаже, где размещалась дирекция телеканала, царил покой. Меган вспомнила, какой гвалт всегда стоял в отделе новостей: вечное дребезжание телефонных звонков, непрерывный стук пишущих машинок, крики суетящихся дикторов. Но здесь всегда был свет и полный порядок.

А внизу, в слабоосвещенных залах, забитых жужжащими компьютерами и мерцающими мониторами, трудились инженеры и операторы; режиссеры и их ассистенты работали в тесных комнатушках, заваленных сценариями, монтажными листами и графиками эфирного времени.

Такой специальный отдельный этаж, где располагались кабинеты начальства, можно было встретить в любом административном здании Атланты. Здесь была святая святых телекомпании «WON». У Меган тоже был свой собственный кабинет, обставленный с большим вкусом. Она сама подбирала отделочные материалы и мебель. И все же его нельзя было даже сравнивать с кабинетом ее начальника. Здесь все дышало роскошью. Взять хотя бы высокие дубовые двери с бронзовыми ручками!

Меган вошла в приемную мистера Атертона и улыбнулась секретарше.

— Привет. Шеф у себя?