У него было две проблемы — дочери, которые далеки и непонятны, как марсианки. И еще родители — это главная проблема, потому что их уже двадцать лет как нет в живых и он по ним сильно соскучился. Не пригласить ли их на ужин в ресторан и угостить бифштексом, вдруг они пожалуют, оставив на время тесные пристанища с мраморными крышами и высеченными именами; где слишком много крестов и слишком мало ангелов? Как часто мы говорим родителям, что любим их?
Рэй Брэдбери
Спроси, зачем мы пришли
Когда он приехал, в ресторане было безлюдно. Шесть часов — время еще раннее, посетители в хороший день собираются позже, и это его устраивало, потому что нужно было подготовиться. Он смотрел со стороны, как его руки машинально разворачивают салфетки у трех приборов, переставляют бокалы для вина, сдвигают и перекладывают ножи, вилки и ложки, будто сам он сделался метрдотелем или новоявленным шаманом. Он слышал, как с языка слетает то бессмысленный речитатив, то приглушенное заклинание, ведь он понятия не имел, как это бывает, но отступать было некуда.
Он собственноручно откупорил вино, а официанты стояли в отдалении, перешептываясь с шеф-поваром, и кивали в его сторону, будто заподозрив в нем помешанного.
Но на чем помешанного — он и сам не знал. На своей жизни? Пожалуй, нет. Скорее, нет. Иногда и вовсе нет. Как бы то ни было, сегодня вечером он ждал перемен.
Надеялся получить хоть какие-то ответы или толику успокоения.
Налив себе немного вина, он оценил аромат, пригубил с закрытыми глазами, дождался послевкусия. Годится. Не сказать, что отличное, но годится.
