— Эта история стара как мир. Еще Каин убил Авеля, — голос мужчины был тих и печален. — Брат на брата, город на город, племя на племя. История, которая никогда не устаревает.

— Никогда, — эхом отозвалась женщина, — во всяком случае, на Земле.

— Да, на Земле.

Они сидели в комнате единственного дома, оставшегося целым с ТОГО ДНЯ, среди развалин того, что когда-то называлось Гарлем. Прежде здесь был пивной бар. Стены были броско размалеваны, пестрели изображениями женщин в похотливых позах, уже давно ничего не значивших, а зеркало над баром было разбито и мелкие осколки стекла усыпали пол, так что ни он ни она не осмеливались ходить босиком; к тому же из щелей в паркете все еще торчали осколки бутылочного стекла.

Вот уже три месяца они жили здесь — с тех пор, как они нашли друг друга и поняли, что они последние мужчина и женщина в Нью-Йорке, а может быть, и на всем Североамериканском континенте, и, кто знает, может, и на всем земном шаре.