Артур Самуилович Каганович, профессор, лектор юридической кафедры крупного университета, заслуженный деятель науки и известнейший специалист по римскому частному праву, имеющий на своем счету немало публикаций в зарубежных журналах, поздней ночью возвращался к себе домой. На улице было прохладно, и хотя до наступления зимы остался еще месяц, мороз ощутимо пощипывал крючковатый нос профессора. Однако Артур Самуилович не обращал внимания на холод, довольно улыбаясь и бережно сжимая под мышкой бумажный пакет с тяжелым книжным томом. Его душа пела и плясала — сегодня коллекция, которую начал собирать еще дед Артура, пополнится одним крайне занятным экземпляром. Книгой-загадкой, буквально пару минут назад приобретенной у знакомого букиниста за сущие копейки.

Все, кто был знаком с Артуром Самуиловичем, знали, что в своей жизни профессор любил только две вещи — книги и свою старенькую маму. Да, Каганович был заядлым библиофилом. Он обожал бродить по букинистическим магазинам и антикварным лавкам, с упорством шахтера рылся в грудах макулатуры на городских барахолках, порой находя там довольно ценные раритеты. Их коллекционер очищал, приводил в порядок, при необходимости снабжал новым переплетом, а затем долго и с наслаждением, сидя в мягком кресле, вдыхал чудесные запахи старой бумаги и кожи, пыли и переплетного клея, нежно поглаживал пожелтевшие страницы, вчитываясь в ровные строчки древних текстов.

Ведь под каждой невзрачной обложкой скрывались знания, бесподобные в своей красоте и неповторимости. И Артур Самуилович был готов поклясться, что каждая книга в его коллекции обладала собственным характером. Собственной душой. О каждом экземпляре профессор мог рассказать целую историю — где и при каких обстоятельствах он познакомился с данной книгой, как она выглядела вначале и какой стала после реставрации, чем запомнилась и какие интересные сведения в себе хранит.

Знакомые втихомолку посмеивались над увлечением профессора. Иные даже крутили пальцем у виска, узнав, какую сумму Каганович выложил за очередную потрепанную книженцию. Советовали перестать маяться дурью и хотя бы семьей обзавестись. Сорок лет человеку, а он до сих пор в холостяках ходит! Однако Артур Самуилович не обращал на советчиков никакого внимания. Он давно понял, что "простым смертным" не понять всю ту прелесть общения с наследием древних времен, не познать таинство прикосновения к истории и не ощутить восторг от познания чего-то нового…

Профессор мечтательно вздохнул и ускорил шаг, желая поскорее приступить к изучению странной книги. Покупка Артура Самуиловича действительно была очень необычной. Ответив на поздний звонок, библиофил был чрезвычайно заинтригован рассказом приятеля о попавшей к нему в руки книге на неизвестном языке. Такие находки были крайне редки, поэтому не удивительно, что уже через полчаса профессор сидел за столом букиниста и листал пожелтевшие страницы пергамента очень древнего на вид тома.