В достославные древние времена в одном известном университете обитал один весьма способный сколяр…
Простите, я запамятовал, сколяров тогда еще не было. Как, впрочем, и профессоров. Дело в том, что в те достославные, но, к сожалению, наивные времена науки находились еще в таком младенческом состоянии, что никто не брал на себя смелость учить кого-либо чему-либо. В наш просвещенный век трудно даже представить себе, что всего каких-то двести лет тому назад физика, астрология, хиромантия и медицина еще не были признаны досконально изученными, завершенными и пересмотру не подлежащими. Справедливость данного догмата для нас ясна и очевидна, а ведь когда-то он вызывал горячие, а порою и кровопролитные споры. Однако, хвала Создателю, теперь всё это в прошлом. Скажи мне, любезный читатель, что еще можно, например, добавить к алхимии, тригонометрии или географии? Философский камень получен, тангенс прямого угла вычислен с точностью до последнего знака, окружность земного диска измерена, поделана между государями и даже, строго по границам, окрашена в соответствующие цвета владеющих ею держав. А посему, в связи с вышеизложенным, совсем неудивительно, что на наши университетские кафедры восходят профессоры – то есть те, которые всё знают, а потому и обучают, а в аудиториях восседают сколяры – то есть те, которые ничего не знают, а потому и изучают, однако каждый из них по прошествии шести лет обучения может сказать… Алхимик скажет: я постиг алхимию всю без остатка. Медик скажет: я постиг медицину, я ведаю все те болезни, кои признаны излечимыми, а также и те недуги, от коих нет спасения. Теолог скажет…
Но я отвлекаюсь. Итак, в одном известном университете обитал один весьма способный… И всё-таки сколяр! Тогда ведь все учились, то есть все были сколярами и набирались знаний один от другого. А раз не было профессоров, то не было и кафедр. Сколяры собирались в аудитории, разводили на полу костер, жарили на углях имбирные хлебцы и водили диспуты. Первый заявлял тему, второй подхватывал, третий отвергал, четвертый уточнял, пятый высказывал сомнения…
Горел костер, хрустели хлебцы на зубах, срывали голоса ораторы, а слушатели время от времени кратко изрекали:
– Верно! – или: – Вздор! – или: – Похвально! – а изредка: – Весьма похвально!
