Секрет Жермены

Буссенар Луи Анри

В книгу популярного французского писателя Луи Буссенара (1847–1910) вошел впервые переведенный на русский язык авантюрный роман «Секрет Жермены», напоминающий по увлекательности произведения Э. Сю.

Часть первая

ЖЕРТВА

ГЛАВА 1

– До свидания, мадемуазель Артемиз!

[1]

– Не лучше ли пожелать доброго утра, ведь скоро уже час пополуночи. О Господи! Как быстро бежит время!

– Вам кажется быстро, мадемуазель? – сказала Жермена, подавляя зевоту. – Однако день был очень долгим, мы работали восемнадцать часов.

– Вы недовольны? Два франка пятьдесят сантимов

[2]

в день и полтора за сверхурочные – четыре франка! Где вам столько заплатят?

– Я не жалуюсь, – еле слышно произнесла Жермена.

ГЛАВА 2

Крик девушки услышал одинокий велосипедист.

«Да ведь это голос Жермены! – мгновенно сообразил он. – Скорее в погоню!»

Экипаж с грохотом несся по улице и уже приближался к бульварному шоссе.

Что есть мочи нажимая на педали, владелец двухколесной машины мчался за ним, но крупную породистую лошадь догнать не удавалось, все время оставалась дистанция в сто пятьдесят – двести метров.

Так и мелькали старинные ворота, мосты, редкие фонари, особняки богачей, темные витрины магазинов, фонтаны… Карета сворачивала в переулки, снова оказывалась на широких улицах, случайные прохожие шарахались, не обращая внимания на призывы велосипедиста:

ГЛАВА 3

В октябре 1888 года вдова Роллен, мать Жермены, Берты и Марии, жила в пятом этаже в квартирке из двух комнат и кухонки в старом доме на улице Поше.

Четыре года назад семья потеряла мужа и отца, мастера на фабрике пианино фирмы «Вольф и Плейель»

Жермене было тогда четырнадцать. Берте – двенадцать и Марии – десять лет За время болезни кормильца истратили все скромные сбережения, вдова осталась без средств к существованию. Ценой неусыпных трудов она сумела поднять на ноги трех дочерей. Теперь плохие дни остались позади и семья могла, не терпя больших лишений, сводить концы с концами.

Жермена работала в ателье, Берта занималась швейной работой дома, Мария ей помогала. Трудились очень усердно и не жаловались, считая, что такова участь всех бедных людей.

И чувствовали себя счастливыми, как может быть счастливой та семья непритязательных тружеников, где царят мир и любовь.

ГЛАВА 4

Ночь на восьмое октября, такая долгая для Жермены, тянулась еще более томительно для ее матери, с нетерпением ожидавшей возвращения дочки. Мадам Роллен не ложилась, она все время прислушивалась, ожидая услышать звонок в дверь, голос Жермены, отвечающей консьержке, а потом ее легкие шаги по лестнице. После двух часов беспокойство начало расти с каждой минутой, и, когда будильник пробил три часа, тревога дошла до предела.

– Еще не вернулась? – послышался сонный голос Берты из соседней комнаты, где она спала вместе с Марией.

– Нет, девочка, – ответила ей мать, чуть не заплакав.

– Я не слышала, чтобы вернулся Жан.

– Да, ведь правда, – равнодушно сказала женщина, всецело поглощенная мыслью о дочери.

ГЛАВА 5

Жермена медленно очнулась с чувством разбитости во всем теле и сильнейшей головной болью.

Она смутно припоминала, как вышла из ателье, как ее преследовали, как грубо схватили и похитили…

Потом ей неотчетливо представилось: при каждом ударе сердца в ушах отдавался колесный стук: чьи-то сильные руки держали ее в неподвижности, а рот заткнули так, что она едва могла дышать. Постепенно тарахтенье экипажа затихло, а может быть, девушка перестала слышать, потому что ей вдруг показалось, что она задохнулась. Бедняжка почувствовала, будто умирает…

Эти обрывки пронеслись в памяти мгновенно, и теперь она видела себя в постели обнаженною и с распущенными волосами. Комната заполнена ярким светом, и почти рядом, на низком диване, сидел мужчина и смотрел на нее с восхищением и страстью, но вместе с тем с явной насмешливостью и сытым чувством удовлетворенности. Мужчина был хорошо и тщательно одет, ростом, вероятно, выше среднего, широкий в плечах, с красивыми тонкими руками. Лоб блестел едва приметной залысиной, под густыми бровями светились серые глаза, лицо украшал горбатый нос, похожий на клюв хищной птицы, мелкие острые зубы, расставленные чуть редковато, были приоткрыты в полуулыбке. Физиономию, в общем, следовало охарактеризовать как выразительную и подвижную. Мужчине перевалило за сорок, хотя на смуглом лице почти не встречались морщины и седина едва пробивалась в густой короткой бородке. Крепкая худощавая фигура словно излучала незаурядную физическую силу.

Придя окончательно в себя и тщательно разглядев его, Жермена с гневом воскликнула:

Часть вторая

НЕНАВИСТЬ

ГЛАВА 1

К середине января князь поправился, но еще испытывал некоторое недомогание и слабость, и доктор считал, что не худо бы поехать в страну, где воздух теплее и суше, чем в это время в Париже. Для Жермены это было бы тоже полезно после стольких перенесенных тревог и тяжелой болезни. Наконец, Мишель чувствовал себя неспокойно в столице, где он и близкие пережили не одно покушение на его жизнь, и опасался, что враги не остановятся на этом. Хотелось дать отдых душе, не ожидать поминутно новых нападений и преследований жестокого и сильного врага, не запираться в четырех стенах из страха перед каким-нибудь новым злодеянием.

Березов поделился намерениями и планами с Жерменой, та возражала, говоря, что ей и сестрам пора бы найти работу и не сидеть на чужой шее, но Мишель только рукой махнул и с широтой русской натуры сказал ласково, но решительно:

– Незачем об этом сейчас толковать, всем троим надо сперва поправиться как следует, а потом уж будет видно, что делать дальше.

Решили отправиться в Неаполь.

Мишель хотел пригласить и Бобино, он мог быть весьма полезен в путешествии, к тому же князь очень полюбил смышленого, изворотливого и вместе с тем доброго и великодушного юношу, уже не раз проявившего себя с самой лучшей стороны. Князь сказал:

ГЛАВА 2

Березов тратил деньги не считая. Разместились в прекрасных меблированных комнатах с окнами на площадь Умберто, с видом на Национальный парк, Неаполитанский залив и Везувий

[58]

.

Чтобы всех развлечь и заставить позабыть прошлые неприятности, Мишель возил своих близких по всем достопримечательным местам города и окрестностей. В его планы входило путешествие по древним, красивейшим городам Италии. Заодно князь рассчитывал таким образом отвязаться от врагов, запутать след, если к дружной пятерке парижан приставят соглядатаев.

Впрочем, Березов уже почти не беспокоился. После неприятного, но незначительного и, быть может, случайного инцидента на железной дороге ничто больше не вызывало подозрений. Каждый день они куда-нибудь ездили, иногда довольно далеко за город, нередко возвращаясь за полночь.

За короткий срок в Неаполе завелись кое-какие знакомства.

За табльдотом

[59]

, где чаще всего обедали, разговорились с молодым французом, неким месье де Шамбое, он тоже путешествовал по Италии для собственного удовольствия и хорошо знал страну. В частности, по его советам они побывали в Сорренто

[60]

, в Лазурном гроте, в Помпеях и на Везувии.

ГЛАВА 3

Уезжая, Мишель обещал оставшимся девушкам вернуться к пяти. До назначенного срока оставалось еще полчаса, а сестры, соскучившись сидеть одни, уже смотрели в окно, поджидая путешественников.

В половине шестого барышни начали беспокоиться, тревога росла с каждой минутой, они начали думать, что со старшими случилось несчастье. Вскоре наступило отчаяние.

Нет сомнения! Экипаж свалился в пропасть, или напали разбойники и всех убили. Они плакали, не зная, что им делать, и не смея выйти из комнат, посоветоваться хоть с кем-нибудь. Одни, в чужой стране!.. Что с ними теперь будет?! И какая беда произошла с остальными?

Наконец в восемь часов возвратились Жермена и Бобино.

– А где Мишель?!

ГЛАВА 4

Тем временем князь Березов был уже гораздо ближе к Неаполю, чем предполагал Бобино.

Сняв сеть, русского крепко связали, всунули кляп в рот, затянули сложенный в несколько слоев платок на глазах и везли неведомо куда.

Он почувствовал, что повозка поднималась в гору, потом свернула налево на проселочную дорогу, стук колес и копыт стал глуше на мягком грунте. Затем опять изменили направление и двигались, вероятно, лесом – ветки деревьев то и дело стучали по верху возка. Задыхаясь на подъеме, кони тянулись шагом и наконец остановились.

Мишель ощутил, как чьи-то сильные руки подняли его за плечи и за ноги. Несли сначала через кусты, потом по канаве, устланной опавшей листвой, от нее тянуло сыростью и прелью. Остановились, открылась железная дверь и стукнула со звоном о стену. После долго шли по каменным плитам какого-то коридора, открыли еще одну массивную, похоже, деревянную дверь, за ней каменный пол сменился паркетным. Еще дверь, и звук шагов разбойников приглушило толстым ковром.

Сквозь повязку на глазах Березов ощутил яркий свет. Мягкий диван принял измученное тело. Руки и ноги оставили связанными, но вынули кляп изо рта и сняли с глаз повязку.

ГЛАВА 5

Покинув пленника, Мондье зашел в соседнюю комнату, где находился Пьер, приставленный сторожить Мишеля.

Это был тот самый человек, что приходил передать приглашение совершить экскурсию в монастырь Камальдолей, а затем сидел на козлах рядом с кучером ландо Шамбое, вернее Бамбоша. Он состоял кем-то вроде нижнего чина в разбойничьей организации, испытывал безграничное уважение к своему прямому начальнику и был ему абсолютно, фанатически предан, а по отношению к Мондье это был тот верный раб-слуга прежних времен, каких уже нет ныне.

После того как дверь комнаты, где находился Березов, крепко заперли, Мондье позвал Пьера с собой. Миновав несколько роскошных подземных помещений, соединенных потайными дверями, они оказались в прекрасном зимнем саду, полном редких экзотических растений.

Отсюда был вход в несекретный жилой дом. Вилла Мондье отличалась небывалой роскошью.

В двухэтажном с мансардой строении, кроме спальных, были большая и малая гостиные, столовая, комната для карточной игры, курительная, библиотека, рабочий кабинет и просторная кухня. Словом, все, что мог бы желать иметь самый требовательный богатый человек.