Он считал, что самое главное, – получать от жизни максимум удовольствия. Что ж, ему предоставили подобную возможность… даже сверх ожидаемого. Вот только оказалось, удовольствие удовольствию рознь. Правда, когда он это понял, пути к отступлению были, увы, отрезаны.
Это произошло ранней весной около полуночи.
Природа как будто еще не решила, стоит ли окончательно распрощаться с холодами, и погода менялась почти ежедневно, так что подтаявшие сугробы соседствовали с жидкой грязью, а ветер то и дело бросал в лицо дождь со снегом.
Ночь была особенной: темнота казалась чересчур глубокой, всепроникающей, бесконечной… мягким бархатом окутала она ставшие безлюдными улицы, и только призрачный свет, дарованный тоненьким серпом луны, серебристыми мазками робко высвечивал мрачные переулки. Да еще одинокий фонарь силился озарить своим неровным сиянием темный квартал.
ЭПИЛОГ
Когда Белла очнулась, я сидел рядом с ее кроватью на трехногом табурете и держал ладонь девушки в своей.
– Где мы? – в третий раз за этот день спросила Белла. И хотя голос ее был сонным и тихим, в нем явно пробуждалась прежняя сила.
– Потом расскажу, – с улыбкой пообещал я. – Сейчас у меня есть более важная информация.
