Хедрок отвлекся от своего луча-информатора, хотя экран продолжал светиться, в мельчайших деталях передавая все, что происходит в конференц-зале императорского дворца. Молодая женщина с непроницаемым выражением лица сидела на троне, мужчины низко склонялись перед ней, и их голоса слышались совершенно отчетливо. Все было как обычно. Впрочем…

У Хедрока пропал интерес к совещанию в зале, тем более что теперь ему следовало торопиться. Из ума не шли роковые слова женщины.

— При данных обстоятельствах, — сказала она несколько минут назад, — мы больше не можем себе позволить идти на риск с перебежчиком из стана оружейников. То, что случилось, слишком важно. Поэтому, генерал Грэлл, исключительно ради подстраховки арестуйте капитана Хедрока через час после обеда и повесьте его. Повторяю: ровно через час, поскольку, во-первых, он, как обычно, будет обедать за моим столом, и, во-вторых, я намерена присутствовать на казни.

— Слушаюсь, ваше величество.

Хедрок ходил взад-вперед по комнате. Затем вновь устремил мрачный взгляд на экран, который, будучи материализован, как сейчас, занимал весь угол. Молодая женщина все еще сидела в конференц-зале, правда, уже в одиночестве, и зловещая ухмылка играла на ее продолговатом лице. Ухмылка исчезла, когда женщина дотронулась до кнопки на подлокотнике и начала ясным голосом диктовать. Некоторое время Хедрок прислушивался к ее указаниям, касавшимся рутинных дворцовых дел, но вскоре сосредоточился на собственных проблемах. Необходимо выпутаться из этого безнадежного положения. Очень осторожно он стал настраивать пульт. Образ молодой императрицы померк. Экран осветился раз-другой, и на нем возникло контрастное изображение человека.

Коктейль и суп уже были поданы. После активного обсуждения ситуации с членами Совета, столь внезапно прерванного, Хедрок пребывал в некоторой задумчивости и ждал, что будет дальше, разглядывал мужчин вокруг себя — молодых, уверенных в себе, умных и преданных сторонников ее императорского величества.

С острым чувством сожаления подумал о том, что сейчас все должно кончиться. Шесть месяцев с немалым удовольствием провел он в этом блестящем обществе. При виде этих надменных мужчин, наделенных огромной властью, предающихся необузданным наслаждениям, он с грустью думал о своем далеком прошлом. Улыбка, скорее смахивающая на гримасу, исказила его лицо. Бессмертие, которым наделили Хедрока, порождало одну особенность, кстати, постоянно прогрессирующую, — он все реже думал о самосохранении, играл с огнем, подчас неоправданно рисковал, подвергая жизнь опасности. Он давно знал, что непременно ввяжется в какую-нибудь передрягу, выйти из которой вряд ли помогут его скрытые силы. Хотя теперь, как и прежде, руководствовался лишь целью, отличной от той, в какой его подозревали.

Вдруг голос императрицы перекрыл шум разговоров и вывел его из задумчивости:

— Где витают ваши мысли, капитан Хедрок?!

Хедрок медленно повернул к ней голову. Ему захотелось быстрым взглядом сказать ей больше, чем он позволял себе до сих пор. Ибо, едва занял свое место, сразу же почувствовал, как за ним наблюдают ее зеленоватые глаза. Держалась она поразительно — само благородное спокойствие, полное самообладание. Он еще раз отметил типичные для рода Айшеров черты лица: высокие скулы, волевой подбородок. Последняя представительница выдающейся династии, последняя из наделенных властью, но, вероятно, не последняя в роду. Безграничная энергия, безудержные страсти пылали в ней. Совершенно очевидно, прекрасная Иннельда, несмотря на сумасбродный характер, выстоит, как и ее знаменитые предки, преодолев интриги, победив коррупцию, и передаст власть наследнику, следующему Айшеру.