Немецкая Антарктическая экспедиция 1938–1939 годов и открытая ею земля Новая Швабия к настоящему времени обросли таким количеством нелепых мифов, что в приличном обществе даже как-то неудобно говорить об этих сюжетах. «Желтая пресса» с превеликим удовольствием тиражирует мифы о том, что на территории Антарктиды был создан «Четвертый рейх». По телеканалам постоянно мелькают сюжеты о том, что Антарктида стала базой для «нацистских летающих тарелок», которые то ли выныривают из-под воды, то ли выскакивают из-под земли. Не осталось в стороне и научное сообщество.

По большому счету антарктическую землю, которая некоторое время была известна под именем Новая Швабия, открывали несколько раз. Первый раз она предстала перед участниками Немецкой Антарктической экспедиции 1938–1939 годов. Второй раз это произошло в 1941 году, когда была опубликована в Германии книга одного из участников экспедиции, географа Эрнста Херрмана. Впрочем, в то время Германия как раз напала на СССР, а потому немецкому читателю оказалось не до полярных приключений. В третий раз это произошло в 60-е годы XX века, когда экспедицией заинтересовался германский историк Хайнц Шён. В четвертый раз «открытие» Новой Швабии произошло уже в 80-е годы, когда этот сюжет оказался интегрированным в сложную мифическую конструкцию, которую принято именовать «оккультным рейхом».

Вопреки широко распространенному в околонаучной отечественной литературе мнению, эсэсовское исследовательское общество «Наследие предков» не имело никакого отношения к Немецкой Антарктической экспедиции 1938–1939 годов. Собственно руководство СС также не имело к ней никакого отношения. Непосредственным планированием экспедицией к Южному полюсу занимался рейхсмаршал Герман Геринг. Можно сказать, что представленное им имперское правительство Германии проявляло гораздо больше рвения в данном направлении, нежели правительства других стран. В Берлине были очень заинтересованы в том, чтобы собрать как можно больше сведений об Антарктиде и Антарктике, а при возможности создать там несколько научно-исследовательских станций. В то время к Южному полюсу проявляли интерес всего лишь несколько европейских стран. В первую очередь надо назвать Великобританию, Францию, Норвегию и СССР.

Геринг заинтересовался Антарктидой отнюдь не в качестве командующего люфтваффе (немецких военно-воздушных сил), но как лицо, ответственное за выполнение четырехлетнего плана. Впервые тему «Антарктида и Германия» Геринг затронул в начале 1938 года. На тот момент на повестке дня стоял всего лишь вопрос о «продовольственном снабжении немецкого населения в случае войны». Геринг среди прочего указал, что можно было бы развить немецкий китобойный промысел в Антарктике, что позволило бы в некоторой степени обеспечить Третьему рейху продовольственную безопасность. Эта идея нашла поддержку не только у Адольфа Гитлера, но и у представителей целого ряда министерств и ведомств. Учитывая, что в Третьем рейхе шла не утихающая ни на минуту «борьба компетенций», входе которой национал-социалистические бонзы пытались получить максимум влияния на внешнюю и внутреннюю политику, подобная сговорчивость может показаться удивительной. Вдвойне удивительным было то, что поддержавшие Геринга министерства и ведомства не имели никакого отношения к китобойному промыслу. Они по роду своей деятельности едва ли могли интересоваться расширением «рыболовных угодий» в районе Антарктики. Само собой разумеется, они были заинтересованы в немецкой экспедиции совершенно по иным причинам. Что же это были причины? Участие Германии в добыче полезных ископаемых, которые предполагалось найти либо под толщей антарктического льда, либо на морском дне. Кроме этого в военных ведомствах рассматривали возможность стратегического использования Антарктиды, что в условиях приближавшейся мировой войны было весьма насущным вопросом. Как видим, было множество причин для того, чтобы снарядить немецкую экспедицию, которая бы занялась изучением Антарктиды.

После того как Гитлер дал зеленый свет предложенному Герингом проекту, в том же 1938 году началась усиленная подготовка к покорению Антарктики. К разочарованию многих чинов, ответственным за нее был назначен Геринг, которому поручалось собрать коллектив экспедиции и отправить ее в путь.

Опять же опровергнем устойчивое мнение о том, что немцы впервые появились в Антарктике в 1938–1939 годах. В 30-е годы XX века были хорошо изучены все предпринимавшиеся Германией попытки освоить этот континент. Специальный сотрудник даже подготовил для Геринга справку, в которой давалась оценка всех прошлых усилий. Первым в этом списке значился Эдуард Далльман, который родился в 1830 году в городке Блюменталь, расположенном близ Бремена. В 1845 году он ушел в море юнгой. После этого с 1847 по 1850 год он обучался в Бременском мореходном училище, по окончании которого успешно сдал все экзамены и был назначен в 1855 году штурманом на китобойное судно «Отахайте». Этот корабль промышлял в южных морях. С 1860 по 1864 год Далльман был капитаном китобойного корабля «Планета».

17 августа 1866 года Далльман первым высадился на остров Врангеля. С 1866 по 1872 год он был капитаном китобойного барка «Граф Бисмарк». В 1873–1874 годах он на принадлежавшем Обществу полярного судоходства (Гамбург) корабле «Гренландия» направился в Антарктику для промысла. Во время этого плавания ему удалось пройти вдоль побережья Земли Грейама, таким образом, исследовав западную часть Антарктического полуострова. Кроме этого, Далльман обнаружил разрыв между островом Антверпен и собственно континентом, который он окрестил проливом Бисмарка. Именно Эдуард Далльман привел убедительные доказательства того, что настоящий континент — Антарктида — располагался за островами. Далльман, который был отличным капитаном, хорошим навигатором и замечательным картографом, стал первым немцем, принявшим участие в освоении Антарктики.

Одной из самых важных, и в то же время самых трудных задач был поиск человека, который бы смог стать руководителем предстоящей антарктической экспедиции. И опять решением этой проблемы предстояло заниматься Гельмуту Вольтхату. В своих поисках он должен был учитывать несколько критериев, которые предъявлялись к кандидатуре руководителя экспедиции. Во-первых, разыскиваемый человек должен был иметь опыт полярных экспедиций. Во-вторых, он должен был быть по меньшей мере капитаном торгового судна. В-третьих, он должен был быть знаком с современными технологиями, чтобы контролировать полеты над Антарктическим континентом. Поскольку сам Вольтхат не обладал необходимыми связями в морских кругах, то он решил обратиться за помощью к контр-адмиралу Конраду. Тот имел на примете человека, который полностью удовлетворял указанным требованиям. Он служил в то время советником в отделе навигации командования военно-морского флота.

Более того, контр-адмирал Конрад полагал, что более удачной кандидатуры для руководства экспедицией, направлявшейся к Южному полюсу, нельзя было подобрать. Речь шла об Альфреде Ричере.

Как уже говорилось выше, первоначально теплоход «Швабия» именовался «Черной скалой». Он был построен в Киле по заказу пароходства «Ганза» (Бремен). Планировалось, что судно будет совершать регулярные рейсы в Индию. «Черная скала» была приобретена «Люфтганзой» в 1934 году, после чего она была переделана (при соответствующем ремонте) в корабль, обеспечивающий трансатлантические полеты немецких самолетов. Перестройка теплохода в катапультирующий корабль в течение нескольких месяцев происходила на бременском предприятии «Дешимаг», которое традиционно специализировалось на подобного рода реконструкциях. 17 августа 1934 года корабль под именем «Швабия» был сдан в эксплуатацию. Он должен был отбыть в плавание из Бремерхафена. Это было настолько значимым событием, что в этот городок на «Юнкерсе-52» прибыл Эрхард Мильх, в то время еще не бывший генералом-фельдмаршалом люфтваффе, а всего лишь статс-секретарем в Имперском министерстве авиации, куда его пригласил Герман Геринг. Одновременно с этим «Люфтганза» использовала спуск на воду «Швабии» в качестве информационного повода, что являлось прекрасной возможностью продемонстрировать корабль прессе.

Это было отнюдь не простой прихотью дирекции «Люфтганзы». Дело в том, что был учен опыт (не всегда положительный) работы катапульты на «Вестфалии». Все недочеты были устранены при перепроектировке «Швабии», которая, подобно «Вестфалии», должна была нести службу в тропических водах. Принципиальное отличие заключалось в том, что на «Швабии» катапульту расположили в кормовой части. То есть самолеты должны были приводняться и взлетать позади корабля. При этом сама катапульта имела поворотное устройство, которое позволяло разворачивать ее едва ли не на 360°. Поэтому катапульта могла приподниматься для переноса гидросамолетов на борт. Новая конструкция катапульты позволяла размещать на борту одновременно трех «китов», три самолета типа «дорнье-валь». Это нисколько не мешало запуску и приему отдельного из них.

Размещение гидросамолетов на борту корабля облегчалось тем, что «Швабия», изначально проектировавшаяся как теплоход, имела открытую кормовую часть, а поэтому не была ограничена верхней палубой. Устройство буксирного крана, также находившегося на корме, было таким, что позволяло находиться в непосредственной близости от катапульты. Кран имел откидную стрелу, что не вызвало никаких затруднений со стартами самолетов с катапульты. Они не могли столкнуться с ней ни при каких условиях. Кроме этого кран был оснащен специальным механизмом, что позволяло ему поднимать летающие лодки на борт даже в условиях шторма. Грузоподъемность крана составляла 12 тонн. Однако во время испытаний он без проблем извлекал из воды груз весом в 15 тонн. Кроме этого кран мог работать при значительном угле наклона. Установленные на кран прожектора, которые были произведены фирмой «Фабрикант АЕГ», обладали силой света в 60 миллионов свечей Гефнера. Так как корабль «Швабия» был оснащен двумя дизельными двигателями и простым четырехтактным двигателем, что в целом давало мощность около 3600 лошадиных сил, то не было никакой необходимости устанавливать на борт специальный мотор, который бы подавал необходимый для катапульты сжатый воздух. Имеющийся компрессор мог выдавать воздух с давлением 60 атмосфер, а дополнительный компрессор мог довести давление воздуха до 160 атмосфер, что собственно и приводило в действие катапульту. Кроме этого на корабль не надо было устанавливать специальные морозильные камеры, так как «Швабия» (еще под именем «Черной скалы») предназначалась для рейсов в Индию, а потому изначально была оснащена качественным морозильным оборудованием.

В то время как члены экипажа «Швабии», находившейся в гавани Хорта на Азорских островах, только-только получили сенсационную новость, узнав о том, что в середине декабря 1938 года им предстоит направиться к Антарктиде, Альфред Ричер трудился не покладая рук. Для него подготовка к экспедиции находилась в самом разгаре. Времени катастрофически не хватало, а потому работать приходилось более 12 часов в сутки.

К этому времени Ричер уже получил существенную поддержку от «Люфтганзы». В сентябре эта авиационная компания занялась научными исследованиями на предмет того, какая смесь горючего лучше всего подходила для использования в Антарктике. Был взят ориентир на то, что двигатели самолета должны были безупречно работать даже при 50 градусах мороза. Кроме этого была начата подготовка к ремонту гидросамолетов «Борей» и «Пассат», который должен был осуществляться в цехах «Люфтганзы», находившихся в Травемюнде. Именно летчикам предстояло выполнить самые ответственные задания в ходе антарктической экспедиции. Принимая во внимание специфичность их миссии, была проведена некоторая переделка конструкции самолетов. В частности, они были снабжены специальными посадочными тормозами, которые позволяли при необходимости садиться на антарктический лед. Кроме этого к самолетам должны быть приделаны специальные метатели стрелок.

На этом сюжете имеет смысл остановиться более подробно. Одной из задач, поставленных на стадии подготовки экспедиции перед капитаном Ричером, был поиск предприятия, которое бы могло быстро и недорого изготовить указанные стрелки. Что представлял собой этот предмет? Это должна быть стрела длинной от 1,2 до 1,5 метров, изготовленная из легкого металла. С одной стороны у нее должен был находиться флажок со свастикой. При сбрасывании эта стрела должна была пикировать вниз так, чтобы воткнуться в снег или лед, как бы помечая флагом Третьего рейха территории, которые предстояло облететь летчикам. Когда Ричер занимался поиском подходящего завода или предприятия, существовал только эскиз стрелы, но не было сделано никаких вычислений. В то время в Германии было немало фирм, которые занимались выпуском флагов и флажков со свастиками. Однако в данном случае речь шла о предмете со специфической конструкцией.

Ричеру на выручку опять пришла дирекция «Люфтганзы». При ее посредничестве за выполнение заказа взялась компания «Дорнье», которая располагалась во Фридрихсхафене близ Боденского озера. Кроме этого «Люфтганзе» через Вольтхата удалось убедить командование люфтваффе провести испытания, в ходе которых планировалось проверить, насколько успешно сброшенные с воздуха стрелки выткались в твердую землю.

Стрелки должны были быть снабжены стальным тяжелым навершием длиной в 30 сантиметров и тремя изогнутыми стабилизаторами, один из которых и должен был выполнять роль флажка. Это было не просто причудой национал-социалистов — при помощи этих стрелок предполагалось пометить антарктическую территорию, на которую претендовал Третий рейх.