Ночной Нью-Кросби стрелял в небо волшебством разноцветной рекламы, гудел клаксонами мобилей на перекрестках, зазывал гуляк-прохожих в питейные, увеселительные и еще бог весть какие заведения. В этом районе города с наступлением темноты жизнь только начиналась: выходили на охоту накрашенные девицы, изрядно подвыпившие компании совершали шумные рейды по барам и кабакам, из-за каждой двери, будь то жалюзи из бамбука или стеклопластик на фотоэлементах, доносились гомон, смех и музыка. По улицам носились ревущие стада мотоциклистов-лихачей; за ними гонялись приземистые полицейские машины, истошно воя сиреной и невыносимо слепя вспышками мигалок. Ярко иллюминированные громады небоскребов напоминали нарядные рождественские елки, только невообразимо большие.

Арчибальд Элмер, двадцати шести лет, без определенных занятий, свернул с Брамм-стрит на Гарднер-авеню напротив центрального парка. Здание национальной библиотеки вторую неделю ремонтировали и Арчи двинулся вдоль невысокого ограждения.

– Эй, мистер!

Голос, произнесший это, был тихим и отчетливо-зловещим. Арчи лениво обернулся. Позади стояли три верзилы-негра.

– Слушаю вас, господа, – вяло проговорил Элмер, нисколько, впрочем, не испугавшись, хотя нож, выхваченный одним из них, внушал некоторые опасения.

Когда к пробездельничавшей неделю шестерке присоединился свежевыбритый и благоухающий Марк Мортимер, Капитан Фло собрал всех в небольшом холле перед своим кабинетом. Одну из стен украшал черный пиратский флаг с неизменным черепом и песочными часами.

Арчи Элмер и Капелька выглядели спокойными; Кертис цвел от восторга – целую неделю он ел, спал и пил, не утруждая себя мыслями о деньгах; Крис Дейзи был мрачен, как зимний Везувий; Слэш-Бегемот – равнодушен; Горди Лу старался смотреться посолиднее, но получалось это у него не очень; о Мортимере пока трудно было что-нибудь сказать.

Фло посмотрел на собранную команду, рассевшуюся в креслах, улыбнулся и начал:

– Итак, господа, насколько я знаю, каждый из вас не всегда и не во всем ладил с химерой, именуемой «законом». И – что вполне естественно – каждый кое-чему научился.

Фло сделал паузу, никто его не перебил, и это Капитану понравилось, еще раз убедив его в правильности выбора.

Шлюпка возвращалась. Арчи и Лу изображали греблю: на самом деле работали миниатюрные движители на корме. Однако Фло решил не настораживать пиратов.

Команда «Орхидеи» замерла в ожидании.

Пока шлюпку поднимали, Фло направился в рубку. Зборовски встретил его вопросительным взглядом.

– «Санта Розалина» в Маракайбо. Туда и направимся. Вот, союзников нашел…

На кече, который, кстати, звался «Колибри», ставили и поднимали паруса; сильно поврежденный испанец пошел ко дну, едва только пираты убрали абордажные крючья.

За трое суток потрошили испанцев еще четырежды. Два раза напали на одиночные суда, раз на тройку, раз на целую эскадру из семи кораблей. «Орхидея» с неизменным успехом одерживала скорую победу в коротких артиллерийских дуэлях, а настроение ее команды улучшалось по мере заполнения трюм-складов.

Утром четвертого дня Фло сказал: «Довольно» и направил тримаран в Маракайбо. Бодро вспарывая соленый атлантический хрусталь «Орхидея» неслась на северо-запад наперегонки с дельфинами и альбатросами. При виде дельфинов здоровый глаз Питера увлажнился – хорошим приметам старый морской волк всегда порадуется.

Старпом стоял на вахте, остальные занимались кто чем: Капитан удалился к себе в каюту, боцман с Арчи возились в боевой рубке, заряжая опустевшие кассеты металлорезок и меняя ленты в пулеметах; Ларри с Бегемотом затеяли мелкий ремонт топливного насоса в машине «Орхи»; Крис спал после ночной вахты; Слава, весело хохоча, боролся с Юстасом на корме; Ван Баттум, приведя в порядок камбуз, варил кофе по заказу Бруно и Гордона, которые вместе с Марком писали пулю, попивая трофейную малагу. Лу проигрывал и поэтому нервничал, итальянец азартно атаковал, Марк, как всегда, оставался внешне спокойным. Однако общее настроение было весьма благодушным.

Вошел кок, неся изящные кофейные чашечки на золотом подносе – последнее время пираты могли себе это позволить.

– Эй, картежники! Кофе! – весело объявил Ван. – Лу, сколько тебе сахару? Никак не запомню.

Истребители прошли над «Орхидеей» спустя девять часов. Перечеркнули небо серебристыми стрелками и исчезли за горизонтом.

Тримаран успели вычистить и отдраить от крови, лишь вмятины от пуль в титановой обшивке напоминали о недавней схватке. Пленников допросили и высадили на берег где-то в районе будущей границы Колумбии и Венесуэлы.

Фло был мрачен. Команда видела, что Капитану не по себе и каждый старался как мог подбодрить его. Ван Баттум поднапрягся и подал к обеду кроме тривиального черепахового супа сразу два экзотических блюда: нечто южноамериканское, вроде люля-кебабов, только побольше и гнутых, словно молодой месяц, и еще странный гибрид овощного рагу с салатом из лангустов, щедро приправленный специями. Все, включая Юстаса и Бимса, отдали должное усилиям кока. Матросы громко переговаривались, причащались остатками португальского и зыркали на хмурого Капитана, украдкой, исподтишка.

И тут Зародыш засек истребители. Они не атаковали, пронеслись в пронзительно-голубой вышине, напоминая, что Бейкер не дремлет.

– Полундра! – встрепенулся Бимс. – Абордаж!

К полуночи Алик начал клевать носом, «Жигуленок» то и дело вилял к обочине. Шоссе стремительно рвалось под колеса – гладкое, как олимпийский каток, и почти прямое. Андрей вздрагивал на заднем сиденьи и тихо ругался.

– Все, – тряхнул головой Алик, притормаживая. Машина облегченно фыркнула, прокатилась еще метров сорок, тихо шурша протекторами по шершавому асфальту, и затихла на кромке дороги.

– Засыпаю, – виновато сказал Алик. – Извини.

Андрей заворочался.

– Ладно, спим…

По стенам убежища бродили причудливые черные тени, варево многообещающе булькало в закопченном котелке, уютно потрескивал костер и только теперь Андрей позволил себе расслабиться. Новый знакомый хлопотал над ужином.

– Меня зовут Вилли. Вилли Квайл.

– Алик, – тут же встрепенулся Малыш.

– Андрей, – представился Капитан. – Может расскажешь, куда это нас занесло?

Вилли хмыкнул:

Моторы мотоциклов звучали очень странно – не то трещали с присвистом, не то хрустели. Ни Алик, ни Андрей никогда раньше не слышали подобных звуков. Впереди несся Богдан, именно несся, ибо бешеный полет сквозь город, когда встречный ветер норовит оторвать тебя от мотоцикла, а мотоцикл от асфальта, иначе никак не назовешь. Ту девушку, что оставалась без сознания, привязали к Богдану, чтоб не свалилась. Вторую втиснули между Капитаном и Аликом, пристроившимся на втором мотоцикле сзади, почти на стоп-сигнале. Андрей пытался не отставать от Богдана. Малыш придерживал девушку за плечи, слегка вьющиеся волосы нонки хлестали его по лицу.

В Конус они попали спустя полчаса. Просторный двор, до отказа набитый всевозможным металлическим хламом, напоминал захудалую сельскую МТС. За воротами Би свернул влево, минуя вереницу не то боксов, не то ангаров. Вскоре он притормозил; остановился и Капитан. Алик соскочил, помог сойти нонки, и пошел отвязывать вторую пленницу от Богдана. Андрей заглушил двигатель и задумчиво поглядел на руль – зеркало заднего вида отсутствовало на обеих машинах. Случайно ли?

Би тем временем отпер ворота и возился у стоящего в боксе бронетранспортера, темно-зеленого восьмиколесного монстра, похожего на гигантского поросенка.

– Кэп! – крикнул Би Андрею, услышав, что Алик так его называет, – грузите нонки в бэтээр и спрячьте в боксе мотоциклы!

Андрей взял за локоть девчонку, понуро стоящую рядом, и повел ее к броневику. Алик без напряга нес вторую. Он подождал пока Капитан загонит свою в люк; тут нонки на руках у Малыша слабо застонала и открыла глаза. Алик немедленно скорчил зверскую рожу и девушка вздрогнула. Вообще, то, что она очнулась, было даже хорошо. Алик слабо представлял, как сумеет втянуть расслабленное податливое тело в узкий люк бэтээра. Поэтому он сразу поставил ее на ноги и указал на «поросенка». Она послушно полезла внутрь; перед тем, как скрыться, длинно и напряженно посмотрела на Алика, словно хотела о чем-то его спросить, но не решалась. Очень хотелось показать ей язык, но Алик удержался от подобного ребячества.

Би, Алик и Капитан выбрели на поверхность, миновав уже знакомую трансформаторную будку. Или другую, но в точности такую же. Нонки громили беззащитную Базу на противоположном краю, а здесь было тихо и на вид – спокойно. Вилли и его спутники давно успели раствориться в окрестных кварталах.

– Ну, и что теперь с ними делать? – спросил Богдан неприязненно зыркая на нонки. Девушки не менее неприязненно глядели на всех троих.

«А ведь они близнецы»… – удивился Алик. Раньше он этого не понял. Странно.

– Отпустим, – предложил Капитан.

Би взглянул на него, как садовник на плодожорку.

Штаб-квартира нонки была совсем не та, что пару часов назад. Верх здания отсутствовал, нельзя сказать чтобы напрочь, но осталось всего часть дальней стены, почерневшей от копоти. Пожар нонки быстро потушили. Не было и шпиля с бело-зеленым флагом. Площадь перед центральным входам напоминала горный заповедник – сплошные глыбы да обломки, разбросанные хаотично и беспорядочно. И причиной этому – всего-то две ракеты. М-да.

Всех вытолкали из грузовика у бокового, наименее пострадавшего подъезда. Снайпер не устоял и упал, перевалившись через борт, в кровь разбив лицо. Гризли заботливо поднял его на ноги. Здоровяк тоже не блистал – красное после слезогонки лицо, воспаленные глаза, разбитые губы.

Нонки-охранницы сноровисто построили всех пленников: дюжину парней из команды Квайла, самого Вилли, Снайпера, Гризли да Алика с Капитаном – семнадцать человек. И всех, кроме экс-гонщиков, почему-то – Гризли, и еще лежавшего в стороне Богдана были связаны за спиной руки.

Встретила их нонки в коричневом комбинезоне и несколько пар близнецов в таких же, но с синими рукавами и штанинами, среди них и знакомые белокурые двойняшки.

– Добро пожаловать, Вилли! Ты – последний из Квайлов, кто разгуливал на свободе.