Знак Ворона

Вересов Дмитрий

Перед вами восьмая книга из поистине народного сериала “ЧЕРНЫЙ ВОРОН”, полюбившегося миллионам читателей и телезрителей.

Темные силы подарили Татьяне Захаржевской-Морвен отсрочку на год, но не стоит верить на слово злым духам. Иначе как объяснить то, что неприступная леди Морвен влюбилась в собственного палача? Женщина, держащая в своих руках полмира, влюбилась в агента ФБР, сумевшего разгадать ее тайну. Ослепленная страстью Татьяна забыла, что тому, кто правит миром, опасно витать в облаках: Королеве тайного Ордена всегда нужно помнить о гильотине…

Международная аферистка Нюта Захаржевская угодила в ловушку. Запутавшись в мастерски расставленных сетях, она и сама не заметила, как начала плясать под чужую дудку. И только сейчас девушка поняла, как сильно ей нужна поддержка ее дорогой мамы Тани…

Часть первая

Эмоциональное освобождение

Отель “Тампа-Бэй”

Палм-Бич. Майами. Штат Флорида

1997

Ричард Чивер терпеть не мог жары.

Сказывались уже и годы, и избыточный вес, и гипертония.

Татьяна Ларина-Розен

Лос-Анджелес. Калифорния

1997

Как Татьяна ждала того момента: последний дубль. Самый последний — окончательная точка. “Всем спасибо, съемка закончена!”. Назавтра — прощальная вечеринка, а послезавтра первым рейсом — в Сан-Франциско, к своим милым мальчикам. Как она по ним соскучилась! Как они скучают по ней!

— Мама, а ты скоро приедешь?

Дубойс — Делох

Штат Вермонт. Дача “Солженицыно-2”

1997

Питер почему-то вдруг начал ощущать неуловимую связь со своим английским другом-профессором, связь, какая бывает разве что между родными братьями. И не просто родными братьями, но братьями-близнецами — двойняшками, которых даже советская армия, далекая от тонких метафизических парадигм, и та по своим внутренним правилам никогда не разлучала, а предоставляла им возможность служить в одном подразделении.

Питер не спал ночами.

Анюта — Асуров

Женева, Швейцария — Арденны, Бельгия

1997

Константин Сергеевич Асуров подумал и решил, что жизнь его подошла к тому последнему рубежу, когда необходимо решаться: либо короткое напряжение всех волевых и умственных сил, помноженное на определенный риск свернуть себе голову, но тогда достойные его самолюбия комфортная жизнь и обеспеченная старость, либо прозябание, перебивание с хлеба на квас, в ожидании наплыва старческих болячек, и как результат — перспектива сгинуть где-нибудь в гуманитарном пансионате, задохнувшись от сдавливающей грудь зависти к более удачливым своим товарищам…

Константин Сергеевич долго думал и все-таки остановился на первом варианте.

Татьяна Ларина-Розен

Лос-Анджелес

1997

— Дамы и господа, мы приветствуем по четных гостей ежегодного губернаторского бала — бывшего губернатора штата Калифорния, экс-президента Соединенных Штатов Америки господина Рональда Рейгана и его супругу госпожу Нэнси Рейган, — нараспев, раскатистым голосом, усиленным киловаттами громкоговорителей, объявил почетный калифорниец Ричард Гир, который вместе с нестареющей Барброй Стрейзанд исполнял сегодня смешанную роль ведущего и мажордома.

— Плох уже старичок, — заметил Колин, — голова трясется, Паркинсон вплотную уже подступает.

Часть вторая

Вавилонские врата

Никита Захаржевский

Замок Мак-Рэшли, Хайлэндз, Шотландия

1997

Когда к нему вернулось сознание и Никита слегка приоткрыл глаза, он обнаружил, что находится в незнакомой ему комнате и лежит на кровати…

Никита тут же снова зажмурил глаза. Наверное, лучше, если он еще немного побудет спящим… Пусть те, кто уложил его в эту кровать, думают, что он еще не пришел в себя, и тем самым дадут Никите время обдумать свое положение.

Татьяна Ларина-Розен

Лос-Анджелес. Калифорния

1997

Деньги к деньгам.

Так в семье Приблудовых говорили, кажется?

Павел Розен

Ред-Рок

1997

В Ред-Рок приехала какая-то комиссия. Судя по всему, комиссия, наделенная самыми-самыми высокими полномочиями.

Три дня на вертолетной площадке возле административного блока под охраной двух автоматчиков, чего доселе здесь никогда не видывали, стояли сразу аж шесть вертолетов самой разнообразной раскраски — от армейской, с ее скромными белыми звездочками по камуфляжным бортам, до гейл-блитсовской с крикливым логотипом “Свичкрафта”.

Леонид Рафалович

Москва

1997

К Барковскому у Рафаловича было одно дело необычайной важности. Леня не любил просить и быть потом обязанным. Но к воровскому императиву “не верь — не бойся — не проси” относился с ироничным скепсисом. “На все правила в нашей сложной жизни бывают исключения”, — повторял он слова своего первого командира лодки, который на вышколенный в Леониде пятью годами училища пиетет и благоговение перед инструкциями поучал молодого лейтенанта “быть проще”…

Но, тем не менее, просить Леня не любил. Особенно людей не своего круга. Однако на сей раз самостоятельно справиться со своими проблемами Рафалович не мог, поэтому и ехал теперь к Барковскому в качестве просителя. В том, что сам он — Леня Рафалович — с его связями и талантом, безусловно, является для умного и хитрого вице-премьера предметом особенного вожделения, Леонид ни минуты не сомневался. Пожалуй, Барковский выполнит его просьбу и тут же заставит втрое, а то и вчетверо отработать…

Нюта

Цюрих — Базель — Женева

1997

И на старуху случается проруха. А она — Нюта — она разве старуха? Но и на молодуху, наверное, проруха тоже случается.

Причем чаще чем на старуху… — С горькой усмешкой подумалось Анюте.