«Что-то странное творится с лордом Бардслеем, — размышлял Боб Моран, предусмотрительно подняв воротник твидового пальто. — Эта невнятная просьба поскорее прибыть к нему. А тут ещё проклятый туман, как клочья ваты не первой свежести…»

Моран приехал в Лондон сегодня утром, а Лондон в его глазах всегда проигрывал по сравнению с Парижем. Но он посещал английскую столицу не впервые, и чаще, чтобы встретиться со старым другом Биллом Баллантайном, живущим в далекой Шотландии, откуда тот был родом. Вот и нынче Боб собирался на вокзал Чаринг Кросс, куда должен был прибыть поезд Билла. Однако за час до того, как ему в гостиницу позвонил лорд Бардслей, которому француз написал несколько дней тому назад, прося о встрече. Боб знал, что лорд недавно вернулся из экспедиции в Тибет и рассчитывал выцыганить у него какие-нибудь не слишком ценные, но любопытные предметы старины, поскольку был коллекционером-фанатиком изделий азиатских умельцев. С лордом Бардслеем они были давно знакомы и частенько встречались в Азии и Европе на официальных приемах, да и в Англии у лорда, симпатизируя друг другу.

Их взгляды на культуру Востока в значительной степени совпадали, к тому же их объединяла страсть к путешествиям и приключениям. Разница была только в возрасте — лорду за шестьдесят, а Морану — тридцать.

Боба удивил звонок Бардслея, так как он собирался встретиться с ним через пару дней, и к тому же волнение всегда невозмутимого британца, голос которого дрожал на другом конце провода:

— Боб, скорее приезжайте ко мне… Прошу вас, скорее… Они вокруг… Мне угрожают…

Это было тело человека чуть больше пятидесяти лет, лицо которого опалило жаркое южное солнце, а в волосах пробивались седые пряди. Такая же седина, как знал Боб, была в кустистых бровях и густых усах лежащего. Лорд Бардслей был выше среднего роста, мощного телосложения и обладал недюженной силой. Да, это был тот самый человек, которого Моран встретил несколько минут тому назад выходящим из дома. Если во всем этом не было колдовства и мистики, то лорд Бардслей никак не мог перенестись с улицы в своей кабинет, к тому же, освободившись от макфарлана, одеть домашнюю одежду и умереть. А француз, много повидавший на своем веку, мог с полной уверенностью сказать, что лежащий человек мертв. Моран приблизился к трупу и, опустившись на колени, обнаружил по следам на шее, что она сломана и проделано это существом необычайной силы.

«Кто же мог обладать такой невероятной силищей? — подумал Моран. — Ведь и Бардслей был не ребенком, настоящий Геркулес, да ещё знаток бокса и джиу-джитсу. Но такое ощущение, что он даже не защищался. Противник переломил ему шею одним ударом, как кролику…»

Видя труп человека, которого он хорошо знал, Моран проникся острой жалостью. Опять он задавал себе вопрос, как мог погибнуть лорд Бардслей, если он только что разминулся с ним на улице. Будучи знаком с лордом, Боб никогда не слышал о том, что у того есть брат-близнец; ну и что же тогда? Речь идет о каком-то маскараде? Некий злодей проникает в дом, переодевшись Бардслеем, и совершает преступление? А для чего переодеваться? Чтобы его не узнали слуги? Какие слуги? Слуг в доме нет, а зачем же перед лордом Бардслеем устраивать этот маскарад? Нужно сказать, что отсутствие прислуги не могло не насторожить француза, тем более, что все они были выходцами из Азии, а это давало простор для всякого рода размышлений и беспокойных перспектив.

— Остается только одно — предупредить полицию… — прошептал себе под нос Боб.

Обойдя стол, Моран снял трубку и начал было набирать номер Скотланд-Ярда, как понял, что телефон молчит. Проследив взглядом за проводом, он обнаружил, что тот вырван из стены. «Все предусмотрено, — мелькнуло в голове у француза. — Как будто лорд Бардслей мог после смерти подняться и позвонить в полицию. Вот уж странный образ действий у преступника! Он создает двойника лорда, чтобы совершить убийство. Затем обрывает телефонные провода, как будто умерший будет справляться по телефону о времени, общаясь с часами-автоматом. И на закуску оставляет распахнутой входную дверь, как будто стремится к тому, чтобы преступление обнаружили как можно скорее…»