Корпуса зданий в Тириллтопене отличаются цветом. Белые, жёлтые и серые, они стоят на широких лужайках.

Среди них выделяется один. Он тоже стоит на лужайке, но на особенной. Она вся поросла кустами красной и чёрной смородины, сливами и яблонями. Деревца совсем молоденькие, они тянутся к небу и гордятся тем, что уже живут.

Случалось, люди останавливались перед корпусом «Ц». Наверное, удивлялись. Кое-кто радовался, указывая на него, говорил что-то соседу и кивал головой, но были и другие — они смотрели на здание с раздражением, потому что оно отличалось от других.

Рано утром на следующий день им позвонили в дверь. Пришёл Кнут, лицо у него было бледное.

— Идём! — пробормотал он. — Они испортили всё.

— Что случилось? — спросил папа.

Он, мама, Аврора и Сократ пошли за Кнутом. Когда они спустились и посмотрели на сад перед их корпусом, Аврора поняла, о чём говорил Кнут. Ягоды из сада пропали, две жёсткие зелёные сливы с деревца Кнута тоже исчезли, но это было не всё. Собиравшие урожай, видимо, торопились и, вместо того чтобы собирать ягоды, они отламывали от кустов целые ветки. Кругом стояли покалеченные кусты и деревья.

— Это те самые, из корпуса «Ч», — заговорил наконец Кнут. — Я мог бы догадаться, что они замышляют, но вчера вечером я должен был делать уроки и не подумал об этом. Правда, среди них было немало больших мальчишек, так что я всё равно не смог бы уберечь сад, даже если бы остался сторожить.

Рано утром в дверь позвонили, и на пороге появился дядя Бранде.

— Ты очень вовремя, — сказал папа, хотя он ждал дядю Бранде. — Ты с Аннет?

— Она будет чуть позже. Перед тем как нам окончательно переехать в город, ей нужно ещё многое закупить.

— Хорошо. И вы пообедаете с нами, когда всё закончится.

— Я видел объявления. В программе музыка и аукцион, на котором будут продаваться торты. А кто будет держать речь?

После того как кусты и деревца перед корпусом привели в надлежащий вид, Аврора снова поднялась на десятый этаж, посидела немного, взглянула на маму и сказала:

— Ты хотела что-то обсудить с нами, но всё молчишь.

— У нас было много гостей, а я хотела обсудить с вами то, что касается только нас четверых. Поэтому я подождала, пока мы останемся одни.

— Мы снова поедем в Голландию?

— Нет, туда мы не поедем, но, если захотим, поедем далеко-далеко на север нашей собственной страны. Мне предложили там должность, которая называется «помощник районного судьи», но сначала я должна знать, что на этот счёт скажет папа, ты и Сократик. Ты поедешь в Нурланн на два года, Эдвард?