Однажды я решил написать книгу. Сам, без чьей-либо помощи. По зову души, что называется. Возникла, понимаешь, потребность выразить себя, свои мысли, свое отношение к жизни, к людям, меня окружающим… Какое-то время я боролся с этим странным желанием, а потом подумал:

— А что, попробую, чем черт не шутит!

И попробовал. И даже понравилось… Написал даже не рассказ и не повесть, а целый роман в стиле то ли «романтическая фантастика», то ли «магия — фэнтези». Дал почитать жене, родственникам. Жене и родственникам понравилось, кто бы сомневался! А что дальше? Дальше захотелось, чтобы книгу напечатали и можно было бы сказать: «Я написал книгу и ее даже напечатали!»

Кому сказать и зачем — это другой вопрос. Фигура речи, так сказать. Писал я точно не для зарабатывания денег. И не ради славы. Хотя, червячок тщеславия шевелился, точно.

Не знаю, на что я вообще рассчитывал, но ни в одном издательстве моей книгой не заинтересовались. Теперь — то я понимаю, что это закономерно, но тогда сильно расстроился, ведь все, что я написал, было так искренне с моей стороны! А они…

Живописная группа всадников скакала по редкому лесу с намерением углубиться в чащу и найти, наконец, объект охоты — грозного медведя. Охота на медведя — одно из любимых развлечений короля Лукиана IV-го, коронованного владетеля Союза Трех Миров — Нереи, Актона и Зерса.

Сначала, в течение многих тысячелетий, люди жили только на одной планете, Нерее. Когда началось освоение ближнего и дальнего космического пространства, когда уровень науки и техники позволил это — началось изучение, а затем освоение ближайших планет к Нерее. Это и были Зерс и Актон. Только эти планеты имели кислородную атмосферу, остальные же четыре планеты — нет. Постепенно был освоен и заселен Зерс, затем очередь дошла и до Актона. Именно в связи с этим самой густонаселенной планетой была Нерея, уступал ей в этом Зерс, а Актон только еще пытался развиться до должного уровня (зато какая охота была на этой планете, какие дивные, нетронутые цивилизацией уголки природы были на ней!). За многие тысячелетия человеческая цивилизация не раз меняла государственный строй и формы правления, не раз бушевали войны, были и революции, но вот последние двести с лишним лет сложилось так, что во главе государства был король, власть передавалась по наследству и только по мужской линии и главный представитель королевской династии Севронских как раз скакал по лесу в поисках медведя.

Короля сопровождала личная охрана и ее начальник граф Шилак, давний и верный друг (еще с детства), два егеря, полтора десятка представителей местного дворянства, ну и, конечно, вышколенная свора собак, натасканных на медведя. Это была дань королевским и дворянским традициям в космический век, как и обязательное ношение шпаги, как и право вызвать на дуэль. Король любил охоту не только как вид отдыха, к тому же щекочущего нервы и позволяющего выбросить необходимую порцию адреналина, но и потому, что можно было хотя бы на время отрешиться от сложных государственных проблем.

А проблем хватало… Эта чертова свора политиков и капиталистов из мира Зерс (давно уже заселенные планеты стали называть мирами)! Да, этот более молодой мир, чем Нерея, энергично развивается, там все больше и больше власти подгребают под себя разбогатевшие представители буржуазии, лица недворянского происхождения.

Дворян — опоры трона и королевской династии — так исторически сложилось — на Зерсе было всего 27 фамилий. Капля в огромном людском море! Когда начали осваивать Зерс, быстро выяснилось, что планета просто неимоверно богата своими природными ресурсами. И туда хлынул поток самых предприимчивых людей с планеты-метрополии и лица дворянского сословия явно были не в большинстве, зато назначались на самые важные посты. Когда выросло за последние 120 лет население, когда мир Зерс стал по сути богаче мира Нереи, стали появляться сепаратистские тенденции. Сначала просили больше суверенитета, а когда не получили — перешли к политической борьбе. И вот эта борьба идет уже около ста лет, то затихая, то разгораясь… Королевская администрация не всегда справлялась со своими обязанностями. Часто не хватало гибкости и понимания происходящих процессов в новом мире. Попытки диктовать условия новой, стремительно богатевшей буржуазии, оборачивались не только гражданским неповиновением, но иногда и вооруженными выступлениями. Население Зерса, которому бурно развивающаяся промышленность, разрабатываемые огромные природные богатства позволили значительно повысить средний уровень жизни, открыто поддерживало местную политическую и финансово-олигархическую элиту и также открыто ненавидело королевскую администрацию и военные контингенты, присылаемые с Нереи, считая их «оккупантами».

Дом, где жила Наташа, оказался метрах в 200 от остановки. Мы завернули за угол, вошли в темный и прохладный подъезд 3 — х — этажного дома старой постройки, поднялись на второй этаж и Наташа открыла дверь своим ключом. В коридоре пахло лекарствами, как в больнице. Из дальней комнаты послышался негромкий голос:

— Наташа, это ты пришла?

— Да, мама, я не пошла на вторую пару в институте, решила тебя проведать и вот доктора еще привела.

Мы прошли в небольшую комнату, где лежала на кровати больная.

— Здравствуйте, — сказал я, — я доктор из городской больницы, мне надо Вас осмотреть. Что Вас беспокоит?

На третий день Наташиной маме стало значительно лучше. Не стало повышенной температуры, слабости, да и гной из миндалин исчез. Я, конечно, ходил туда каждый день, смотрел горло, делал уколы и проводил максимально возможное время в этой семье. Обычно я звонил Наташе и мы встречались у ее подъезда, вместе входили в квартиру, а дальше каждый занимался своим делом — я, так сказать, лечил, мама Наташи — лечилась, а Наташа готовила чай, накрывала на стол. Словом, все было замечательно. И я еще раз сказал спасибо той подготовке, которую получил, работая на «скорой помощи».

Наташа была очень рада быстрому выздоровлению матери, она вообще была очень искренней, прямой и жизнерадостной девушкой. И я уже не раз с удовольствием ловил ее излучающие приязнь и теплоту взгляды.

Да, между нами установились какие-то незримые, волнующие нас обоих связи. Они были невыразимо приятными для меня и, как мне казалось, для Наташи тоже. Я не хотел ничего форсировать в наших только зарождавшихся отношениях, а она…Похоже, она тоже понимала, что даже одно слово, не так и не к месту сказанное, может все разрушить и испортить. Наташа была просто образцом воспитанности, тактичности, обаяния.

Через неделю Наташина мама вышла на работу, а я продолжал навещать это «святое семейство», хотя, уже ни для кого не было секретом, ради кого я туда приходил.

С Наташей мы встречались чуть ли не каждый день, кроме тех, когда я дежурил в больнице. Мы ходили в кино, в кафе, картинную галерею, просто гуляли по улицам нашего города. Я заезжал за ней в институт к концу занятий и мы ехали куда-нибудь, куда нам хотелось в данный момент. Чаще инициатором была Наташа. А я с удовольствием выполнял все ее желания.

На следующий день мы снова увиделись с Николаем. Он к назначенному времени пришел в травмпункт, сверкая белоснежной повязкой на голове. Но видок имел неважный. Бледный, рвота была два раза ночью. Я забеспокоился и после обработки раны отвел его на компьютерную томографию. К счастью, ничего серьезного не нашли, подтвердился мой первоначальный диагноз: сотрясение головного мозга.

После всех этих дел мы уже были как старые приятели и я спросил Николая, почему же у него так все запущено с регистрацией, со страховкой. Он ответил, что получилось это невольно, из-за его частых деловых поездок. Как он выразился, «для добычи хлеба насущного». В общем, понятно. Не он один такой. Зарабатывает там, где только может. Кто его за это может осудить? Тяжела доля гастарбайтерская!

Я ему сказал, что у меня старый друг работает в местной полиции и если у него будут какие-либо затруднения, то и я, и мой старый друг поможем, чем сможем. Без нарушений закона, естественно…

Дальше опять покатилась привычная жизнь, украшенная совместной жизнью с Наташей. Возможно, я некорректно выразился — «украшенная»! Но как еще можно, как лучше назвать? Не знаю… Но после первой нашей встречи вся моя жизнь изменилась. Или мое отношение к жизни? Видимо, правду люди говорят о том, как важно найти свою половину (ненавижу слово «половинка» в отношении подруги или любимой девушки!). Я как- то сразу понял: «наконец — то, нашел!» И вот — жизнь моя протекает почти так же как раньше, но все это иначе воспринимается. Радостно! С оттенком счастья, рискну сказать… Я немного похудел, в больнице мне сказали, что я чаще стал улыбаться и блеск в глазах появился. Стал гораздо энергичнее, больше дел стал успевать делать, лени — как не бывало! В театре сто лет не был, а с Наташей два раза в месяц стали ездить в лучшие московские театры.

И вот начались «суровые королевские будни»… В принципе, я почти ничего не делал, никаких судьбоносных решений не принимал. Мне было сказано: «учись править государством, мало ли что может случиться!» Поэтому я только сидел на Высшем Королевском Совете и слушал, что говорят умные и опытные люди. Утверждал «королевской подписью» принятые решения. Изредка принимал посетителей — это были, в основном, чиновники высокого ранга. Их мне «сбрасывал» канцлер герцог Фарагон. Хотя почти все понимали, что королевством по факту правит Фарагон, тем не менее, ходили и ко мне. То есть, к «королю Таргу». Видимо, во исполнение приказа Фарагона. Нужно было соблюсти приличия, создать видимость, что правлю я. Опять путаюсь — да не я, а Тарг! Когда же это кончится? Как мне все надоело! Я уже стал отождествлять себя с Таргом на автомате!

Меня иногда посещали такие мысли:

— Да, мне повезло — я почти в одиночку совершил переворот в огромном государстве! Во всепланетном масштабе! Даже, если несколько преувеличить, в галактическом. Да! Чем и горжусь! Аналогов что — то не припоминаю! Фарагон со своими сторонниками только готовились что-то сделать, но кроме подготовки и нечего вспомнить. А тут мы с Наташей! И только ради нее…. Что мне эта власть? Да и не моя она вовсе… Все временное и не мое: власть, тело, государство…

То, что мы совершили, никакой радости не доставило ни Наташе, ни мне. И как раз нам и не удалось воспользоваться плодами этой нечаянной победы… Да и бились мы только за наши жизни и все равно без потерь не обошлось — меня фактически и физически убили! Пока я «летал» своим сознанием по различным надобностям, мое бессознательное тело застрелили. И мне не удалось вернуть сознание в мертвое тело… Пришлось вселять свое сознание в тело тяжело раненного Тарга…

А не захотят ли сильные мира сего избавиться от меня после выздоровления Тарга? Не верится, что они испытывают огромную благодарность ко мне, а заодно, и к Наташе. А все ли рады новому королю? Тот же Тарг многим точно так же неугоден — большинство его противников затаились, но живы и здоровы. Наверняка мы окажемся лишними картами в колоде. Это сейчас я нужен Фарагону и его сторонникам — поддерживать жизнь в теле нового короля. А потом? Не знаю… К их проблемам, вероятно, можно отнести то, что своего тела у меня нет, поэтому и убить меня невозможно. Пока… А потом — не знаю… Что-то я повторяюсь…

Перемещение на Землю произошло моментально и спокойно. Всегда удивлялся феномену телепортации: вот только стояли в королевском дворце на Нерее — и в тот же миг мы уже на Земле, в нашем городе, около нашего дома. Чудеса! Или наука высокого полета? А какая нам, к черту, разница?

Я достал ключи и мы вошли в нашу квартиру. Все было так, как будто мы никуда не отправлялись и не было никаких приключений. Но, проходя в ванную комнату мимо зеркала, я увидел ненавистный профиль Тарга и настроение тут же испортилось. Нет, все было и было наяву! Да кто бы сомневался!

Наташа приняла душ, как будто после долгого путешествия, и начала собираться к матери. Подарки она приготовила еще на Нерее: великолепной отделки кожаные сапожки и укороченную шубку из натурального меха (что-то типа соболя, только на Нерее соболей не было, а были какие-то с подобным мехом «киндвалы»). Что и говорить — подарки были «королевские!»

Переодевшись и взяв в руки подарки, Наташа не могла скрыть довольного выражения лица. Женщины! Любят, чтобы им дарили подарки и любят сами дарить подарки! Но я был только рад этому.

Мы вышли из подъезда — «Ниссан», как и раньше стоял на асфальтированной площадке во дворе. Странно, но ни разу соседи по дому мне не встретились. Да и очень хорошо! Впрочем, они привыкли, что мои друзья часто приходят без меня в мою квартиру, иногда даже с дамами… Да и машину я частенько давал то Максу, то Мишке.

Утром ужасно кружилась голова, подташнивало — все как всегда после попойки, когда сам снимал с себя ограничения по объему выпитого. Это было редко, но было… Нет, я не был алкоголиком, не подумайте плохого! Но иногда действительно надо было снять с себя напряжение, а тут еще встреча с друзьями… Ну и совместил!

— Ох! Голова моя, головушка! — я сжал голову руками и с трудом встал с постели. Сразу с огромной скоростью начала кружиться перед глазами комната — как в центрифуге. Накатила тошнота…

В туалет, облегчить желудок!

— Уф, и зачем же я так вчера надрался! Все-таки, это было лишнее!

Но где-то в глубине души я понимал: нет, не лишнее, а то, что так страдаю, так это так и надо — «клин вышибают клином»!

В общем, встали мы ближе к обеду. И я вспомнил: я же еще не сделал то, ради чего меня сюда отпустил Фарагон. Надо срочно связаться с «полковником» — так мы в шутку со знакомыми называли Игоря Ивановича Соколова, бывшего ФСБ-шника — полковника в отставке, а сейчас спортсмена — любителя, с которым мы познакомились в больнице — я ему оперировал перелом костей левой голени, который он получил, находясь за рулем автомобиля. Ему еще повезло, что столкновение с другой машиной было вскользь и не на очень высокой скорости! Потом мы встречались в спорткомплексе, где он занимался для восстановления в тренажерном зале, куда заходил и я. Мужиком он оказался простым и свойским, разница в годах ощущалась сначала мало, а потом совсем незаметно. Мы были уже давно «на ты» — это он так просил. Я его называл «Иваныч», а он был ничуть не против. Помогал мне неоднократно. Причем было видно, что помочь кому-то и в чем-то ему доставляет удовольствие. Однажды в длинные новогодние праздники помог побыстрее получить права, в другой раз — взять путевку в дом отдыха. И везде у него были знакомые и друзья, которые не могли ему ни в чем отказать. Легкий человек в общении! Я же ему помогал советами по здоровью и пристраивать к различным медицинским специалистам его самого и его многочисленных знакомых. Болячек у него хватало, да и последствия автоаварии не могли не сказаться. Человеком он был энергичным. деятельным и умным. Было видно, что он тяготится своим вынужденным отдыхом на пенсии. Вот его я и хотел «завербовать» на Нерею, хотя абсолютно не знал заранее, согласится ли он, нужно ли это ему (надеялся на положительный ответ, но не был уверен).

Я позвонил ему и договорился о встрече. Встретились мы с ним в спорткомплексе, у входа в тренажерный зал.

Сначала я ему представился другом Алексея, а потом, во время, якобы, ожидания Алексея, я ему постепенно почти все рассказал, что со мной случилось. Он как-то быстро мне поверил, как будто ничего необычного я ему не рассказал. Тем более, что я ему изложил некоторые детали наших встреч и разговоров, которые вряд ли кому-то еще могли быть известны. Наверное, проявил свою профессиональную выдержку, не знаю. Но к психиатру он мне не предлагал обратиться. Его больше поразило не то, что я побывал на других планетах, а то, что нахожусь в другом теле. Но и это он принял как данность. Затем я ему изложил основную идею встречи и наше предложение. Он не думал ни минуты и согласился сразу. Только спросил:

— Возраст мой не пугает?

— Даже напротив!

После проверки Игоря Ивановича я вернулся в ставшее своим тело Тарга. Миша старался не показать виду, что он ошеломлен происходящим со мной, но это ему плохо удалось. Все же он сказал:

— Да, видеть в течение получаса твое неподвижное тело без признаков сознания — не простое дело! Меня так и тянуло начать оказание помощи тебе! Если бы ты заранее не предупредил… Слушай, а в мое сознание ты тоже можешь проникнуть?

— Конечно! Легко! — шутливо ответил я.

Но он не унимался:

— Даже если я буду против?