Николай ВНУКОВ

ФОТОГРАФИЯ АРХИМЕДА

... Он опустил на стекло шлема защитный дымчатый козырек и вышел из тени на солнечный свет. Даже через многослойную термоизоляцию скафандра он почувствовал, какой иссушающий жар стоит снаружи. Будто неожиданно распахнули дверь топки огромного парового котла и свирепый зной хлынул оттуда, раскаляя добела все, что попадалось ему на пути. Стрелка пирометра, укрепленного на левой стенке шлема, быстро двинулась по шкале и легла на отметку +125°. Если бы не терморегуляторы, он умер бы через пять-шесть минут, а через два часа его тело превратилось бы в сморщенную мумию, присохшую к внутренней облицовке скафандра. Но чуткие термисторы включили систему охлаждения в тот самый момент, когда он пересек границу тени и света.

Он стоял у северо-восточного края цирка Йеркес и смотрел на восток. Там, из-за близкой и очень резкой черты горизонта, поднимались белые уступы мысов Лавиния и Оливия. Они были почти одинаковыми по высоте, и между ними зияла узкая щель - единственный выход из Моря Опасностей в таинственную горную Сарматию.

По прямой до мыса Оливия было километров тридцать. Шестьдесят реактивных шагов. Он проверил давление кислорода в баллонах, режим работы рекуператора, восстанавливающего воздух в скафандре, и, убедившись, что все в порядке, вынул из поясного гнезда пускатель ранцевого двигателя.