Я никогда этого не просил. Вроде бы. Ну, хорошо, думал об этом, возможно, желал, но просить — нет. Да и способ, которым я этого достиг…не самый эпичный. Даже более того, он донельзя прозаичный и тупой. Тем не менее, свою долю силы я получил. Причем, не самую слабую. Но, поверьте: я действительно никогда этого не просил. И когда вы услышите мою историю и осознаете всю степень той бездонной ж…ямы, в которую я угодил, то не станете даже мыслить о зависти. Вы возненавидите меня, как и все остальные.

Но, знаете…я этому даже рад. Учитывая, сколько у меня врагов накопилось за последние три месяца, вы не станете большой проблемой. Капля в море, не более. В море из жаждущих моей крови. Хах. Что ж, попытайтесь! А пока что, раскройте глаза и уши, я начинаю свой рассказ…

Все началось теплым весенним утром. На дворе стоял конец апреля, близился май, в Японии было тепло, и погода за окном царила почти летняя. Я едва разлепил глаза, и, уставившись на часы, сдавленно застонал: было почти одиннадцать! Машу ж вать, не надо было сидеть за анимешками до трех ночи! Теперь можно смело сказать, что школу я проспал, и топать туда смысла нет никакого. Ладно хоть Хикари не стала меня тормошить спозаранку, а то получила бы поток ругательств, а то и подушкой по лбу. Знает, чертовка, когда можно меня трогать, а когда стоит отступить.

Хикари — это моя соседка, из квартиры напротив. Мы уже давненько дружим, считай, с тех самых пор, как я переехал в Японию. Сколько ж это уже прошло времени…лет десять, не меньше. Тогда мне было только шесть, я мало что понимал, но совсем недавно потерял отца, и на душе царила печаль. Моя мать родом из Японии, поэтому, распродав имущество в России, решила переехать на родину, где у нее остались бабушка и сестра.

Доедал свой завтрак я с некоторой опаской, а затем, выключив телевизор, поплелся в комнату. Рухнув на кровать, я принялся размышлять. То, что со мной случилось, совершенно не вписывается в привычные рамки. Нам твердят, что Бога нет, а человек произошел от обезьяны, но ведь я буквально этим утром своими руками прикончил ангела-хранителя! Как прикажете это понимать? Значит, все, о чем нам твердят — ложь? Или же этот ангел назывался так лишь условно? Что, если я попал в лапы к инопланетянам?

В голове нарастало жжение, я ощущал, что еще немного, и мой мозг воспламенится. Так, стоп! Надо прекращать забивать разум глупыми предположениями. Лучше сходить проветриться, благо на улице теплынь.

Быстро надев джинсы, футболку и любимые кроссовки, я запер квартиру и сбежал вниз по лестнице, оказавшись на улице. Пару минут стоял, вдыхая свежий воздух и решая, куда же пойти. Возле школы светиться не стоит, но мне хотелось увидеть Хикари, рассказать ей о случившемся. Почему-то я был уверен, что лучшая подруга не посчитает меня поехавшим, и не сдаст в психушку. У нас всегда были очень доверительные отношения, так что Хи-тян сразу поймет, говорю я правду или лгу. Это очень ценное качество, правда со своими подводными камнями. Так, например, мне было весьма проблематично отмазаться от прогулки с Хикари или от похода к ее бабушке. Старушка тот еще любитель почесать языком, а мне слушать ее байки…тоскливо.

Поэтому я направился к школе, устроившись в стороне от входа, глядя на снующих туда-сюда парней и девчонок. По идее, через полчаса как раз закончатся уроки. Сегодня клубных занятий у Хи-тян нет, так что она сразу домой.

Так и вышло: Хикари пулей вылетела за ворота школы и чуть ли не бегом направилась дальше по улице, торопясь домой. Я даже мог сказать, к кому именно домой она спешит. Оторвавшись от стены, пошел следом, собираясь уже окликнуть девушку, как вдруг заметил тройку парней, шагающих за ней. Они вроде не показывали явный интерес, но я ощущал их внимание к Хикари, липкое, противное, преисполненное пошлых намерений.

Утро началось не с кофе, а с ворвавшейся в квартиру тетушки Мики. Я услышал звук хлопнувшей двери сквозь сон, но открывать глаза было страшно лень, поэтому притворился спящим. Кажется, мне и впрямь удалось задремать, потому что прилетевший по ребрам сокрушающий удар ногой никак не ожидал. Меня подбросило над постелью, остатки сна как рукой сняло, я спешно сгруппировался и приземлился не на спину, а на ноги.

— Неплохо, — одобрительно кивнула тетя, глядя на меня суровым взглядом. Я невольно залюбовался ее ладной фигуркой, как и всегда. Стройная, но крепкая из-за занятий спортом, где надо все выдается вперед, талия узкая, да и личико ого-го. Не будь эта красотка моей тетей, давно приударил бы. Впрочем, с ее мерзким характером…нафиг-нафиг.

— Куда уставился, извращенец? — яростный взгляд, летящий в морду кулак. Время замедлилось, я сделал полшага в сторону, пропуская ОМП мимо, а затем легонько потянул за ворот футболки. Наружу слегка выглянули два крупных полушария, а сама тетушка полетела на пол. Но была подхвачена мной.

— Я тоже рад тебя видеть, — с улыбкой произнес, придерживая женщину за талию. Ясно-голубые глаза удивленно смотрели на меня, а затем аккуратные бровки сошлись на переносице.

— Руки убрал!

Я уже битый час сидел на диване, листая очередную попсовую мангу и пытаясь не заснуть, когда входную дверь сорвало мощным ударом снаружи.

— Ну наконец-то! — обрадованно воскликнул я, откладывая чтиво в сторонку и скрестив руки на груди. Раздались шаги, а затем в комнату зашел высокий худощавый парень лет двадцати с небольшим. Он выглядел слегка туповатым, с дебильной улыбкой осмотрелся, увидел меня и шагнул вперед.

— Эм, добрый вечер! Вы, должно быть, Такаяма Рюу? — неуверенно спросил он, слегка склонив голову. Черты лица парня были узкими, даже утонченными, глаза странно блестели из-за стильных очков.

— Так и есть, — не стал отрицать очевидного. Он снова улыбнулся.

— Позволите присесть?

Следующие несколько дней в школе меня никто не трогал. Джуна видно не было, а его дружки-жополизы держались от меня подальше, обходя десятой дорогой. Другие ученики косились, конечно, после драки с Тонгом обо мне не знал только глухой, но попыток наехать не предпринимали. Приглядывались, рассчитывали, как получше надавить.

Хикари тоже держалась на расстоянии, будто бы пытаясь заново осмыслить наши отношения. Хоть я и дал ей понять, что мы лишь друзья, но, похоже, девчонка пропустила это мимо ушей.

Так я и слонялся по школе, скучая на уроках, а затем возвращаясь домой в гордом одиночестве. Като-сан тоже отчего-то не звонил и не захаживал, хотя, по идее, должен был навестить меня после разговора с Изуми.

Почти неделю я не посещал спортзал, забив на тренировки, поэтому, стоило мне в пятницу вечером пересечь порог священной обители молодых бойцов, как тут же сбоку прилетел боковой удар тренера.

— Где шляешься, придурок? Соревнования на носу, а ты *** пинаешь, балбес! Живо на татами, — прорычал Ханзо-сан, за шиворот волоча меня по полу к «рингу» — квадрату пять на пять метров, выложенному из матов.

По случаю моего вступления в должность в качестве нового главы клана Такаяма, Мики закатила торжественную церемонию, на которой помимо старейшин присутствовал чуть ли не весь упомянутый клан. Старейшины(надо признать, достаточно бодрые дедульки) зачитали свод правил и положений, коим обязан следовать глава, а затем меня «короновали» — нацепили на указательный палец массивный серебряный перстень с замысловатым узором. Сие украшение ощутимо давило, заставляя помнить о принятой ноше, что я счел очередным средством издевательства над начальством. Хотя, с другой стороны, не постебаться старейшины не могли — я ж для них как красная тряпка для быка: молодой, даже несовершеннолетний, амбициозный по самое не балуй, пороха не нюхал, а туда же. Но и открыто признать неудовольствие они не могли — все же я глава, а не незнамо кто, вот и приходится изощряться. Но, глядя на их серьезные лица, по которым то и дело пробегала тень неуверенности, я предвкушал, как буду издеваться в ответ. Но не сразу, сначала пусть помучаются, пытаясь понять, чего ждать от сопляка.

После, на заднем дворе резиденции, устроили настоящий пир, где мне отводилась роль этакого болванчика — сидеть и кивать, изредка умудряясь прожевать пару кусочков какой-нибудь вкуснятины. Поздравления сыпались со всех сторон, так что, в определенный момент я просто ушел в себя, оставив тело выслушивать желающих. Было, о чем подумать.

Убийство Таро всколыхнуло застоявшееся болото, и теперь свежее дерьмо полилось наружу, вперемешку с еще более давним дерьмом. Жаждущих разделаться со мной, «мерзким убийцей и больным ублюдком», было хоть отбавляй. Каждый час какой-нибудь мелкий клан, из тех, что болтаются внизу иерархической лестницы, надеясь однажды подняться повыше, присылал угрожающее письмо. В конце обязательно следовал вызов на бой. Я посмеивался, вздыхал, и бросал письма в мусорную корзину — чтобы после сжечь. Для того, кто нацелился на самую вершину, связываться со столь мелкими насекомыми бессмысленно. Да, я смогу слегка повысить свои умения, отточить их, но толку? Не думаю, что среди слабых кланов найдутся для меня противники уровня Ному. К которому, кстати, будет особый разговор, как только вернусь в школу. Надо бы договориться о встрече с Судзуки-старшим, есть что обсудить. Като пока трогать не буду, мне почему-то кажется, что он первым выйдет на контакт.

К вечеру, когда застолье стихло и слуги начали потихоньку убирать посуду, один из охранников подошел и протянул мне запечатанный конверт. Я устало покосился на корзину, где скопилась уже гора подобных, но не стал вредничать и взял послание. Но один лишь взгляд на конверт заставил встряхнуться.

«Тиба Кэтсуо», — значилось на лицевой стороне. Глава третьего Великого клана? Что ему от меня понадобилось? Неужто тоже решил на дуэль вызвать?

На следующий день была суббота, и я решил посетить школу, дабы слегка наверстать упущенное. Дела пока что терпят, а пропускать занятия постоянно чревато неудовольствием учителей, а значит и низкими баллами на экзамене. Все же школа элитная, не абы что.

Стоило мне ступить под своды учебного заведения, как все взгляды устремились на мою скромную персону. Большинство излучали любопытство, кто-то смотрел откровенно враждебно, некоторые — равнодушно. Идя по коридору, я слышал за спиной перешептывания. Что ж, логично, ведь я на глазах у крупной толпы прикончил Ивамото Таро, а потом развернулся и ушел домой. Крайне жуткий и опасный поступок, особенно в понимании обычных людей. Я почти кожей ощущал их страх и окружившую меня ауру изгоя, к которому никто не решится даже приблизиться. И это вполне ожидаемо. Но мне плевать — я в этой школе лишь чтобы ее закончить и обзавестись несколькими важными связями на пути в правящую верхушку. Будут меня любить или нет — дело десятое. Главное, чтоб уважали.

После пары уроков, на которых даже учителя неодобрительно косились и вздыхали, я ощутил раздражение и выбрался на перемене в коридор. Прислонившись к стене, сделал глубокий вдох и покачал головой. Надо же, выдержать всеобщее порицание оказалось не так-то просто.

— Уже довели? — раздался рядом голос Ному. Я повернулся и увидел самого Судзуки-куна. Из-за его спины выглядывала Хикари.

— С самого утра только и делают, что шепчутся да пальцами тыкают, — прошипел я, сам удивившись подобной ярости. Успокойся, Рюу, они того не стоят. Ному улыбнулся.

Дворец мне понравился. Огромное здание, отделанное золотом, с неким закосом под старину казалось величественным и монументальным — учитывая, что вокруг был цветущий сад. Широкая мощеная дорожка вела к длинной лестнице, что заканчивалась как раз перед большими двустворчатыми дверьми. По обеим сторонам от них расположились стражи в классическом самурайском прикиде и с МАХами через плечо.

Малый автомат Хикодзи — оружие относительно новое, разработано ведущим инженером Такеши Хикодзи порядка пяти лет назад. Калибр средний, корпус небольшой, но удобно лежит в руке и при случае можно почти мгновенно выхватить и произвести выстрел. Стреляет МАХ импульсными зарядами наподобие тех, что в ИМАСах используются, но мощностями повыше. Впервые за долгое время японские мастера сумели показать класс и сделали действительно качественный продукт, да так, что даже русские занервничали. Слышал, те опять начали разработку сверхсекретной партии (хотя куда уж больше — и так самая военизированная держава мира). В любом случае — обходятся МАХи дешево, а эффективность на высоте, потому и взяты на вооружение гвардией Императора. Ну и знатные рода также вовсю юзают подобные пушки, дабы показать патриотизм и приверженность идеалам правителя. На самом деле МАХи и впрямь хороши, но это дело десятое.

Стоило мне показать письмо, как стражи молча кивнули и отступили, позволяя войти. Двери на удивление мягко распахнулись, и я оказался в огромном светлом холле, стены которого были отделаны в ярко-золотом стиле, а пол в бледно-красном. Впереди возвышалась лестница наверх, ступени покрыты ковром, все по высшему разряду.

— Вы Такаяма Рюу? — раздался рядом вежливый голос. Я повернулся и увидел невысокую хрупкую девушку в строгом костюме и с небольшими очками на носу. Она оказалась вполне ничего, довольно миленькой, и я улыбнулся.

— Это я.

Поднимаясь, пытался прикинуть, почему Тиба поступил именно так. Он мог бы унизить меня сильнее, утвердив мнение большинства, что я ничтожество и низкий человечишка, недостойный звания бойца, убийца детей и прочая. Однако после боя он наоборот — косвенно заставил людей задуматься, а так ли оно мне надо, имея уровень силы, способный потягаться с самим Кэтсуо, забивать до смерти слабого мальчишку? Как минимум, сей момент пробудит в сверхах зачатки мозгов, если они имеются, ну а безмозглые, само собой, продолжат вопить о моей «испорченности».

И второй момент: почему моя способность не сработала на Тиба? Слишком большая разница в рангах? Но в любом случае, какой-то эффект должен быть, однако я не ощутил ничего, будто мою абилку стерли. Скверное ощущение, за последнее время слишком привык полагаться на свой главный козырь. Но, с другой стороны, я, как ни крути, сумел противостоять Кэтсуо…сколько там было? — около трех минут! А он действительно сильнейший сверх Изнанки, пусть и немолод. Вот и думай теперь, к чему приведет меня эта дорога приключений через полгода такого развития.

Остановившись у кабинета хозяина поместья, я замер. Судя по всему, Кэтсуо не успел еще сюда добраться, решая мелкие организационные вопросы в саду. Что ж, подождем. А пока ждем, вот еще мысль, теперь насчет Нэтсуми: она опасна. Как и наша с ней горизонтальная связь. Не скажу, что мне это не польстило, но, памятуя о предостережении Судзуки и основываясь на личных ощущениях, все же буду держаться на расстоянии. Мне выгодно дружить с Фудзимото, но слишком частая половая связь приведет к другому уровню отношений, причем, с долей вероятности в восемьдесят процентов — не с моей стороны. Я видел по глазам Нэтсуми, что симпатичен ей как мужчина, а от симпатии до влюбленности недалеко, тем более для такой значимой политической фигуры, как Императрица. Постоянно в окружении толпы лебезящих мужчинок-аристо, готовых землю жрать по одному ее слову, но при этом втайне мечтающая о сильном парне, который возьмет на себя ее тяжкое бремя, или, как вариант, немножко разделит, приняв удары аристократии и прикрыв девушку широкой спиной.

Ну нафиг такую перспективу. Мне и в качестве главы клана проблем выше крыши: финансов мало, людей пока тоже, специалистов вообще днем с огнем не сыскать, а события развиваются так, что совсем скоро спокойных деньков не предвидится вовсе. Так что ну ее, эту императорскую власть, куда подальше. Лет так на десять. А там видно будет. Но при этом отказ должен прозвучать так, чтобы Нэтсуми не обиделась, а то девушки, знаете ли, существа такие: одного неверного звука порой достаточно, чтобы вызвать перманентную ненависть.

По лестнице раздались шаги и в коридоре показался Тиба. Он подошел ко мне, бросил короткий взгляд и отпер дверь, пропуская меня вперед.

Во дворец меня пропустили почти сразу, похоже, Нэтсуми уже отдала распоряжения. Взбежав по лестнице на самый верх, я толкнул дверь кабинета и ворвался внутрь, сходу поймав изумленный взгляд Фудзимото.

— Рюу? Что-то случилось? — ее мягкий голос обволакивал, а невинные глазки пробуждали во мне ярость.

Рывок — я хватаю девушку за горло и приподнимаю над полом. Она хрипит, во взгляде неверие.

— К-какого…черта? — сипит, судорожно пытаясь разжать мои пальцы. Жду какое-то время, а затем отпускаю Императрицу. Нэтсуми падает на пол, ртом вдыхает желанный воздух.

— Что ты творишь?! — шипит, глаза сузились в щелочки.