Патриарх Гермоген

Володихин Дмитрий Михайлович

Патриарх Гермоген — одна из ключевых фигур нашей истории В эпоху Великой Смуты начала XVII века, когда Московская держава едва не исчезла с карты мира, именно его воля помогла удержать российскую государственность от окончательного краха. И очень может быть, что ни Первого, ни Второго земских ополчений, ни освобождения Москвы от поляков, ни восшествия на престол Романовых не случилось бы, если бы этот дряхлый телом старик не выдержал обрушивающиеся на него удары судьбы В течение целого года он один представлял собой неприступную твердыню — единственную из всех в России, которую так и не смогли взять враги. «Твердый адамант» и «новый исповедник», «непоколебимый столп» православной веры — так называют его авторы исторических сочинений XVII столетия.

Но в биографии самого Гермогена очень многое так и осталось не проясненным до конца Споры между историками ведутся относительно важнейших фактов в его судьбе, под вопрос ставятся толкования главнейших его поступков А потому и книга, предлагаемая вниманию читателя, — не просто еще одно жизнеописание великого старца, но полноценное историческое исследование, автор которого основывает свои выводы на тщательном анализе всех сохранившихся к настоящему времени исторических источников.

ОДИНОКАЯ ТВЕРДЫНЯ

Читатель!

Автор этих строк приносит извинения.

Книга, которую ты взял сейчас в руки, представляет собой неудобное чтение. Нет в ней легкости.

Патриарх Гермоген для русской истории — громадная фигура. В эпоху Смуты Московская держава, словно ветхое здание, покрылась трещинами от основания до сводов и едва не рухнула окончательно. Вся российская государственность около года висела на волоске: ее защищала от полного разрушения воля дряхлого старика, на которого обрушивался один удар за другим. И не было бы, скорее всего, ни Первого земского ополчения, ни Второго, ни освобождения Москвы от поляков, ни восшествия Романовых на престол, если бы Гермоген не выдержал все эти удары. Долгое время он представлял собой одинокую твердыню — живую крепость, единственную изо всех в России, какую не взяли ее враги.

И очень хотелось бы написать о нем яркими красками, живо, трепетно… Да вот беда, надо писать иначе. Причины к тому — самые серьезные.