Оглядываясь на свою жизнь, могу сказать, что прошла она неплохо, и вот уже, похоже, близится к завершению. По крайней мере, ожидания оправдались. Видите, я тут же начинаю пересматривать свое первое заявление о хорошей жизни. Мы все так делаем. Словно знаем что-то еще или обладаем чем-то, чтобы судить происходящее. Конечно, у нас ничего подобного нет. Даже у меня нет, хотя я думаю, что понимаю мир лучше всех, кто меня окружает.

Если быть честным — а я хочу быть честным, — должен признать, что очень многие думают о себе то же самое. Довольно трудно описывать какие-либо происшествия, не пытаясь объяснить и свою природу. Знаю лишь, что проницательность, которая мне свойственна, — благословение и в то же время проклятье. Она — подспорье в высшей степени счастливого несчастья.

Выходит так, что я в одной фразе противоречу сам себе. Важно понимать, что мир зиждется на неразрешимых противоречиях. Уверен, это справедливо совершенно всюду.

Я все время говорю «уверен», словно смогу записать все, прежде чем это закончится. Точно все станет конечным, а это ведь невозможно. Как я уже заметил, я очень много понимаю интуитивно, и хотя пытаюсь привести все в порядок, мне ясно, что ничего из этого не выйдет. Моя мать нежно меня журила, объясняя, что я появился на свет не для того, чтобы изменить мир.

Думаю, логически моя история начинается с нее. Дело не только в том, что она меня родила, и я вырос, слушая ее наставления. Я собирался сказать, что это была ее ошибка, и, думаю, будь я не столь честным, неплохо бы это доказал.