Прошлой осенью, во время моего путешествия в южные провинции, далеко на юг, я покинул в прекрасное раннее утро речной пароход, на котором ехал, чтобы остановиться в местечке Д***, странном селении, притаившемся и забытом, с дюжиной домов, церковью, почтой и флагштоком. Местечко это хорошо известно людям посвящённым — искателям приключений и игрокам, знатному люду и бродягам; в продолжение нескольких летних месяцев в этом захолустье кипит жизнь. Когда я приехал, в селении была ярмарка, и все окрестные жители собрались сюда; на них было платье из шёлка и кожи, пояса и перевязи с драгоценными украшениями — сообразно положению и состоянию каждого. Около церкви стояли ряды палаток, где покупали и продавали; одна из этих палаток была синяя — палатка Паво из Синвара.

Недалеко от церкви, между флагштоком и почтой, находилась гостиница. Верхний этаж был выкрашен в синий цвет — там-то и спускали игроки свои деньги.

В гостинице говорили, — что Паво наверняка приедет сегодня вечером. Я спросил, кто такой Паво, и из моего вопроса сразу заключили, что я нездешний, — здесь все знали Паво. Это был тот самый человек, который три раза сорвал банк; его отцу принадлежало самое большое имение в окрестности, а всё своё состояние Паво проиграл во время весеннего праздника. Каждый ребёнок знал Паво; все местные девушки болтали о нём, когда сходились вечером у колодца, а набожные люди о нём молились, как только вспоминали его. Словом — игрок, блудный сын, остаток прежнего величия, бывший Крез

[1]

— Паво из Синвара. Вместе и гордость местечка, и его позор.

Что касается палатки, так это его мать купила её и наладила всю торговлю, чтобы вернуть его, если не поздно, на путь истинный. И всё бы пошло хорошо, если бы Паво принялся за дело как следует, но беспутный малый в ту же неделю перекрасил палатку в синий цвет — цвет игорного дома; он вовсе не собирался менять своих привычек. Он продолжал играть; всё, что зарабатывал за прилавком, он высыпал на игорный стол и обыкновенно уходил из зала беднее, чем вошёл. Его палатка хорошо работала, он продавал много товаров; ни крестьяне, ни местные жители не обходили его, всем хотелось иметь дело с Паво из Синвара. Мать постоянно доставляла ему новые товары, и палатка была полным-полна.

Сегодня вечером он приедет. Всё местечко знало, что он приедет.

Я прослушал протяжный звон башенных часов, сливавшийся с шумом ярмарки. Вдруг в мою дверь стучит гостиничный слуга. Малый был очень взволнован.

— Вы подумайте, — сказал он, — сам хозяин Синвара тоже приедет.

Я не спрашивал ничего подобного, и сказал слуге, что приезд этого господина меня не касается. Кто он такой? Зачем приедет? Слуга пожал плечами и объяснил, что хозяин Синвара — не кто иной, как самый знатный господин в округе, самый богатый, друг князя Ярива и отец Паво. Он самый и приедет. Приедет, уж наверное, затем, чтобы посмотреть, что поделывает Паво и что это за проклятая рулетка, которая разоряет сына и приносит так много горя его матери.

— До всего этого мне нет никакого дела, — отвечал я. — А вот чай я давно заказывал. До свиданья.

Слуга ушёл…