Поляки издавна питают к России негативные эмоции. Русофобия, активно поддерживаемая польскими политиками и общественными деятелями, дает свои плоды. «Революция достоинства» на Украине, последовавшее за этим возвращение Крыма в состав Российской Федерации и война на Донбассе укрепили польских обывателей в мысли, что наша страна обязательно нападет, закабалит и уничтожит их замечательное государство. Не так давно был проведен опрос общественного мнения, который показал, что подавляющее большинство поляков негативно относятся к России, россиянам и Путину. И если до 2014 года отрицательно относились к России 54 % жителей Польши, то за последнее время цифра увеличилась до 81 %. Восемьдесят шесть процентов поляков крайне негативно относятся к российскому президенту. Доверяют Владимиру Владимировичу только 8 %. Положительные эмоции при слове «Россия» или «русские» испытывает всего ничего — порядка 12 % поляков.

Подобный рост боязни России и русского мы наблюдали еще, пожалуй, в Соединенных Штатах Америки — начиная с ноября 2016 года, когда Трамп победил на президентских выборах.

Что это означает? Не надо думать, что раньше наши отношения были идеальными и только события 2014 года их разрушили. На самом деле на протяжении последних 100 лет польское государство делало все возможное для того, чтобы воспитать в своих гражданах ненависть к России. Да, был определенный период, когда Польша входила в социалистический лагерь, и тогда эти настроения не поддерживались на государственном уровне. Но это не означает, что их не было в самом польском обществе. В ХХ веке много чего произошло: и советско-польская война, и трагедия в Катыни, и попытка реализовать план «Прометей», целью которого было уничтожение СССР, разделение его на части по национальному признаку. Все это и стало фундаментом для нынешней антироссийской и откровенно русофобской истерии в обществе.

Удивительно, но сами поляки с гордостью называют себя главными русофобами в мире. И надо признать, что на этом направлении они добились грандиозных успехов. Едва ли найдется сегодня государство, которое с такой последовательностью, с такой нескрываемой ненавистью боролось бы против всего русского, как это делают поляки.

О некоторых эпизодах этой борьбы я и расскажу на страницах этой книги. К сожалению, многие из нас до сих пор продолжают искренне верить в постулаты времен советского агитпропа — о нерушимом братстве и дружбе народов. Именно поэтому каждая новая русофобская выходка Варшавы вызывает у нас столько огорчения и непонимания. Мы долгие годы молчали об очень многих событиях. И совершенно напрасно, потому что наше молчание воспринималось как слабость. А поляки этим, разумеется, активнейшим образом пользовались.

Сегодня, наверное, нет такого человека, который бы никогда не слышал слово «концлагерь», ни когда не видел страшных фотографий, ужасающих кадров кинохроники времен Второй мировой войны и не представляет себе, что такое концлагерь. Но мало кто слышал о том, что наши с вами прадеды узнали слово «концлагерь» за 20 лет до трагических событий Великой Отечественной войны.

…В самом центре Польши расположен городок Тухоля. Небольшой цементный заводик, лес. Имеется своя мусорная свалка. Жители городка даже не подозревают о том, что эта самая мусорная свалка организована на месте, где погибли тысячи русских солдат и командиров: именно там располагался печально знаменитый концентрационный лагерь, ставший символом уничтожения красно армейцев в самом начале 20-х годов прошлого века.

Возникает закономерный вопрос: как они там оказались? И почему об этом так редко говорят?

В европейской повестке исторических вопросов этого эпизода вообще нет. Как это ни прискорбно прозвучит, не обсуждается он и в нашем обществе.

Вообще, в общественном мнении все наше взаимоотношение с Польшей ограничивается 1930-ми годами: договор о ненападении между Советским Союзом и Германией, потом Катынское дело. Лишь очень немногие знают о плане «Прометей» и слышали о судьбе красноармейцев, попавших в польский плен.

2017 год внес свежую струю в перечень бесконечных претензий Польши к России как к правопреемнице Советского Союза. Поляки вспомнили так называемый Рижский договор, прозвучало требование немедленно выплатить причитающиеся по этому договору суммы. Полякам удалось невозможное. Заикнувшись про Рижский договор, они заставили множество людей интересоваться этой темой, изучать специальную литературу и выступать с комментариями в средствах массовой информации.

В чем заключается суть вопроса?

Рижский мирный договор был заключен в 1921 году по итогам Советско-польской войны. Договор установил между советскими республиками (РСФСР, БССР, УССР) и Польшей границу, которая просуществовала вплоть до начала Второй мировой войны.

Выставив претензии к Советскому Союзу и к России как к правопреемнице СССР, поляки почему-то ни единым словом не упомянули про Украину, хотя она (если придерживаться точки зрения поляков) как правопреемница Украинской Советской Социалистической Республики тоже должна Варшаве.

При этом поляки почему-то игнорируют некоторые важные детали. Прежде всего нужно разобраться, кто были подписанты этого договора. Как известно, Советский Союз был создан только в 1922 году, и зафиксированное во многих учебниках истории наименование Советско-польская война — это большая условность. Надо понимать, что воевал не Советский Союз в том виде, в каком его все сегодня себе представляют, а отдельные республики. В данном случае РСФСР, УССР и БССР. Соответственно, эти три республики и подписывали договор с Польшей. Кроме того, нужно учитывать, что Белоруссия в переговорном процессе в принципе не участвовала. Минск делегировал все свои права и полномочия Москве.

Маршал Пилсудский патологически ненавидел Россию и страшно боялся, что рано или поздно последствия революции и Гражданской войны будут преодолены и Россия снова станет великой державой. Соответственно, нужно было всеми возможными способами ограничивать потенциальное влияние нашей страны. Помимо политических шагов Пилсудский, заручившись поддержкой римско-католического духовенства, предпринял целый ряд мер, как бы мы сегодня сказали, в общественно-гуманитарной сфере. Прежде всего это относилось к православной вере.

Уже в 1919 году, задолго до событий, которые войдут в историю нашей страны как «безбожная пятилетка Емельяна Ярославского», Пилсудский провел насильственную кампанию по захвату православных храмов и монастырей. Церкви разрушались, опечатывались, имущество разграблялось. Напоминаю: это 1919 год — в стране идет Гражданская война, и вопрос о судьбе церкви явно не стоит на первом месте.

22 октября 1919 года издается распоряжение № 25 о ревиндикации, в соответствии с которым православные церкви возвращались прежним владельцам, передавались в собственность Римско-католической церкви, местных властей или уничтожались. Прихожан насильно обращали в новую для них веру; священников в лучшем случае изгоняли. Только за один 1919 год у православной церкви отняли 497 храмов.

Духовенство выгоняли на улицу, в зданиях храмов организовывали школы — польские, разумеется. Всего за 10 лет, то есть с 1919 по 1929 год, у Русской православной церкви было отобрано 45 % храмов. Цифра запредельная. Многие сегодня знают о тех страшных гонениях на церковь, которые происходили в нашей стране. Но мало кому известно, что на территории Польши этот процесс был еще более жестоким. Что характерно, Запад не видит в этом никакой проблемы.

Четверо из шести находившихся на территории Польши православных архиереев были арестованы. Трое из них были высланы в Чехословакию, четвертый был заточен в монастырь. Главным результатом этой кампании стало провозглашение условной автокефалии православной церкви в Польше.

Буквально с первых дней, как было сформировано польское правительство и появилось новое государство на карте Европы, руководители Польши стремились уничтожить советскую власть. Пилсудский и его сторонники активизировали разведывательно-диверсионную работу, постоянно готовились к интервенции, зондировали почву, не собираются ли западные страны принять участие в очередном «крестовом походе» против большевизма, параллельно делая ставку на то, что СССР, возможно, развалится сам собой. Поляки искренне полагали, что идеи интернационализма никогда не будут привиты столь разным народам, входившим в состав Советского Союза.

Один из сподвижников Пилсудского, генерал Стахевич, достаточно популярно изложил позицию Польши:

Обратите внимание, если в этой цитате поменять слово «Польша» на «Германия», то под ней мог бы подписаться канцлер Третьего рейха Адольф Гитлер или рейхсминистр народного просвещения и пропаганды Йозеф Геббельс, не говоря уже о главном партийном теоретике НСДАП Альфреде Розенберге. Между тем эти слова были сказаны в начале 20-х годов. Еще никакого НСДАП у власти нет, а вектор — «будущее национальное государство на востоке», «элемент укрепления мощи» — в европейской политике уже присутствует.

И не надо думать, что Стахевич занимался самопиаром, а Пилсудский, будучи руководителем Польши, придерживался совершенно других взглядов. Это абсолютная ерунда. Вот слова самого маршала: «Расчленение России лежит в основе польских государственных интересов на востоке. И именно это позволило бы Польше стать великой державой, заменив в Восточной Европе Россию». Чем они отличаются от высказываний Гитлера? Разумеется, сегодня тактичные поляки предпочтут об этом вообще не вспоминать.