Эта книга о мужестве, о дружбе, о любви. И о том кайфе, который испытываешь, когда меняешь первоначальный расклад.
Двое подростков из провинциального захолустного городка имели все шансы обеспечить себе самую что ни на есть наидерьмовейшую жизнь: Билли росла в нищей и пьющей семье, над Франком измывались, потому что он был не такой, как все.
Но однажды по воле жребия им выпало вместе разучивать сценку из пьесы Альфреда де Мюссе «С любовью не шутят». С этого момента и начинается история одной большой любви, благодаря которой два гадких утенка, поддерживая друг друга и неустанно напоминая друг другу о том, что оба они красивы, взрослеют и превращаются в прекрасных лебедей.
* * *
Мы злобно переглянулись. Должно быть, он думал, что именно я во всем виновата, я же считала, что это все равно не дает ему права так на меня смотреть. Ведь я уже столько глупостей натворила с тех пор, как мы с ним знакомы, и столько раз это было ему на руку, столько раз благодаря мне он веселился на славу, что с его стороны было бы просто подло упрекать меня теперь только потому, что моя очередная выходка, похоже, грозит закончиться плохо…
Черт побери, откуда я могла знать, что все так обернется?
Я плакала.
– Ну что, доигралась? Тебя мучают угрызения совести? – прошептал он, закрывая глаза. – Нет… какой же я глупец… угрызения совести – тебя!..
Он был слишком слаб, чтобы всерьез на меня сердиться. К тому же это было бессмысленно. И тут я с ним завсегда соглашусь: угрызения совести – это явно не про меня, я и слов-то таких не знаю…
* * *
Впервые за долгое время его лицо не было похоже на немой упрек, и мысль о том, что ему легче, меня приободрила: ведь так или иначе, я нас отсюда вытащу, я просто обязана. Не для того мы проделали весь этот путь, чтобы закончить его безвестными героями «В диких условиях»
[4]
в этой лозерской дыре.
Нет, черт побери, такому позору не бывать…
Я размышляла. Во-первых, ухали явно не волки, а птицы. То ли совы, то ли кто-то еще. А во-вторых, от переломов не умирают. У него не было жара, он не истекал кровью, он был обездвижен, пускай, но не в опасности. Так что в данный момент лучшее, что я могла сделать, это выспаться, чтобы набраться сил, а завтра, на рассвете, когда все это дерьмо под названием природа с новой силой обрушится на меня, я отправлюсь в путь.
Я пройду через этот гадский лес, пройду через эти гадские горы и добьюсь, чтоб в эту долину прилетела-таки эта чертова «вертушка».
