В предисловии к сборнику рассказов «Хрупкие вещи» Гейман подробно описывает – как, когда и при каких обстоятельствах он придумал тот или иной рассказ. По традиции, предисловие содержит также и небольшое отступление, рассказ «Картограф», из которого мы узнаем – какая существует связь между рассказами и географическими картами, – вставную новеллу, не вошедшую в окончательный вариант романа «Американские боги».
Рассказ «Сувениры и сокровища» о мистере Элисе. Мистер Элис – один из десяти самых богатых людей во всем мире, гораздо богаче и Билла Гейтса, и султана Брунея. Как и остальные девять, он тратит немалые деньги на то, чтобы никакой информации о нем никогда не появилось в печати. А ещё мистер Элис всегда получает то, что хочет – даже когда он хочет самого красивого юношу на Земле…
Главный герой рассказа «Страницы из дневника, найденного в коробке» находит в Лас-Вегасе открытку с надписью: «Помни». Он отправляется на поиски женщины с рыжими волосами. И путь его не близок…
После описанных в «Американских богах» событий Тень отправился в путешествие по Европе; спустя полтора года его занесло в захолустный шотландский городок, где ему предложили послужить охранником на предстоящем в ближайший уик-энд пикнике «сильных мира сего». Казалось бы, все просто, но Тень чувствует, что роль его предполагается куда более активной и важной. События описаны в рассказе «Повелитель Горной долины».
Предисловие
Я вообще много пишу в самолетах. В самом начале работы над «Американскими богами», я написал небольшой рассказ как раз в самолете, по дороге в Нью-Йорк. Я был уверен, что обязательно вставлю его в роман, но в итоге так и не сумел найти ему место. Когда книга вышла, и этой истории там не было, я переделал ее в рождественскую открытку, отправил кому-то и напрочь о ней забыл. А спустя пару лет издательство «Hill House Press», которое выпускает ограниченные тиражи моих книг в потрясающем оформлении, разослало своим подписчикам этот рассказ под видом собственной рождественской открытки.
Я не придумывал ему названия. Назовем его
Сувениры и сокровища
Можете назвать меня ублюдком, если хотите. Это верно, причем во всех смыслах. Мама родила меня через два года после того, как ее заперли ради «ее собственной пользы», и было это в 52-м, когда за пару горячих ночек с местными парнями можно было заработать диагноз: клиническая нимфомания, после чего вас убирали с глаз долой – «для защиты вас самих и общества» – всего лишь по указу «высшей инстанции» в лице двух врачей. Один из двоих был ее отцом, моим дедом, а второй – его партнером, с которым они делили врачебную практику в Северном Лондоне.
Так что, кто был мой дед, я знаю. А вот мой отец… им мог быть кто угодно, кто соблудил с матерью в здании или на участке «Приюта святого Андрея». Чудное словечко, а?
Приют
. Хочешь не хочешь, подумаешь об убежище: этакое тихое местечко, где тебя укроют от полного опасностей и жестокости старого доброго большого мира. Та еще дыра, этот приют. Я съездил поглядеть на него в конце семидесятых, перед тем как его снесли. Там все еще воняло мочой и сосновым дезинфицирующим средством для мытья пола. Длинные, темные, плохо освещенные коридоры с гроздьями крохотных, похожих на камеры комнатушек. Если б вы искали ад, а нашли «Святого Андрея», вы б не разочаровались.
В ее истории болезни говорится, что она раздвигала ноги для кого придется, но я в этом сомневаюсь. Она ведь тогда сидела взаперти. Так что тому, кто захотел бы ей вставить, сперва пришлось бы обзавестись ключом от ее камеры.
Когда мне было восемнадцать, я последние свои летние каникулы перед университетом провел в охоте за теми четырьмя, кто с наибольшей вероятностью мог быть моим отцом два санитара психиатрички, врач тюремного отделения и управляющий приютом.
