И когда Он снял шестую печать, я взглянул, и вот,

                    произошло великое землетрясение, и солнце стало

                    мрачно как власяница, и луна сделалась как кровь.

                    Откровение Иоанна Богослова 6:12

Тучи штормовыми волнами перекатывались по небу. Казалось, еще чуть-чуть и они обрушатся вниз подобно цунами, сметут и покорежат все на своем пути. Молнии щупальцами гигантского спрута тянулись к земле, с грохотом взрезали почву, оставляя за собой воронки как после падения метеорита. Мир сошел с ума. Его трясло в лихорадке.

    Ева стояла посреди комнаты, расставив ноги на ширине плеч и вытянув перед собой руки, словно готовясь выполнить гимнастическое упражнение. Вокруг нее суетились Алекс и Вика.

  − Ну как? – Ева повела плечами, демонстрируя рукава-клеш.

  − Неплохо, − Алекс отступил на пару шагов и задумчиво оглядел ее наряд.

 − А, по-моему, она похожа на огородное пугало, − заявила Вика. Сама она выглядела отменно: длинные волосы блестели подобно черному ониксу, а глаза походили на другой драгоценный камень – изумруд. Совершенную фигуру подчеркивал брючный костюм.

 − Неужели все настолько ужасно? – расстроилась Ева.

Так или иначе, но каждый всадник прошел испытание. Пусть Ева не могла похвастаться результатами, но она была рада, что все закончилось. Она, наконец, сняла несуразное платье, избавилась от приспособлений, висящих на ней как новогодние игрушки на елке, и добралась до ванной. Последнего она хотела больше всего. Но стоило выйти из ванной в плюшевом халате с тюрбаном из полотенца на голове, как в комнату постучали.

    Ева поморщилась, но деваться некуда, пришлось открыть незваному гостю. На пороге, подперев косяк плечом, стоял демон Зенита курфюрст Асмодей собственной персоной. Эх, надо было притвориться, что ее нет.

   Секунду назад Еве было плевать, что на ней надето, но ситуация изменилась как только демон разврата глазами цвета спелого апельсина осмотрел ее оголенную шею, заглянул в вырез неплотно запахнутого халата и, склонив голову на бок, изучил лодыжки. Ощущение было такое, словно она вышла обнаженной на улицу.

   − Добрый вечер, − Ева затянула пояс. Подобно Церберу на страже адских ворот она стояла перед дверью, мешая Асмодею войти.

 − Добрый, − согласился демон. – Пустишь?

   Книга Судного дня, спрятанная в кожаный рюкзак, лежала на тумбе в спальне Евы. Она то и дело ловила себя на том, что проходя мимо, проверяет все ли с книгой в порядке. Хотя причин для беспокойства не было – никто кроме нее не мог коснуться реликвии.

  − Каково держать ее в руках? – спросил Макс.

 − Трудно объяснить, − Ева покосилась на рюкзак. – От

книги

исходит сила. Ей хочется покориться и в то же время так и тянет ею обладать.

   − Повезло тебе, − Максим вскочил с кровати и, уперев ладони в края тумбы, наклонился к рюкзаку. – Ты можешь дотрагиваться до нее. Хотел бы я быть на твоем месте.

− Чем тебе плохо на своем?

Книга Судного дня была тяжелой. Спина и особенно плечи разболелись уже после часа ходьбы. Рюкзак при каждом шаге бил по пояснице. Наверняка там наметился синяк.

     До этого дня Ева думала, что если знакома не со всем Домом, то с большей его частью. Но, как выяснилось, она не знала и сотой его доли. Даже после встречи с переходами без конца и края, блуждающими комнатами и кладбищем посреди лестницы она не предполагала, что Дом настолько велик.

  Всадники взбирались на пятую по счету лестницу. Грезилось, та поднимается до небес, так много было ступеней. Смотреть на них – сплошное мучение, и Ева решила отвлечься беседой. Позади нее топал Виталик. Лишние десятки килограммов не мешали ему карабкаться вверх по лестнице, сосредоточено жуя бутерброд с колбасой. Ева не отважилась отвлечь парня от важного занятия и поискала другого собеседника.

    Алекс и Макс вырвались вперед. Сводные братья соревновались друг с другом на скорость. Для общения с ними надо было прибавить шаг, а Ева и без того передвигалась на пределе возможностей. Зато Виктория была поблизости. Выбирать не приходилось, и Ева завязала диалог:

 − Кто такая Лилит?

Не бойся ничего, что тебе надобно будет

                                       претерпеть. Вот, диавол будет ввергать из среды

                                       вас в темницу, чтобы искусить вас, и будете иметь

                                       скорбь дней десять. Будь верен до смерти, и дам

                                       тебе венец жизни.

  Сидеть взаперти не так уж плохо. В конце концов, у нее есть все необходимое, начиная с двуспальной кровати и заканчивая шикарной ванной. Кормили ее превосходно. Что ни день, то очередное изысканное блюдо. Наказание за неповиновение смахивало на курорт.

  Одна беда: Еве запретили видеться с всадниками. Собственно, ей вообще ни с кем нельзя было видеться. За исключением охранников-фурий и периодически наведывающегося в гости Самаэля. Вот уж с кем она бы предпочла не общаться. Каждый его приход заканчивался скандалом, но ничего не менялось. Уже неделю.

  Она прошлась по комнате. От стены до стены двадцать широких шагов. Идеальный квадрат. Плюс балкон − стеклянные двери справа от кровати. Можно выйти и подышать воздухом. Жаль до земли метров десять. Не спрыгнешь. С балкона открывался вид на внутренний двор. Сейчас он пустовал, не считая демонов-теней у ворот, дежуривших там  круглосуточно.

    За семь дней Ева изучила обстановку до мелочей. Поначалу она надеялась найти выход, но со временем поняла: сбежать из комнаты, где ее заточили, нереально. По крайней мере, без посторонней помощи. А где ее взять, когда даже поговорить не с кем?

   Ева рухнула на кровать и уставилась в потолок. Пытка скукой, устроенная Самаэль, приносила плоды. Еще немного и она согласится на сделку за возможность почитать, а за телевизор продастся с потрохами.

Фурии подхватили Еву под руки. Холод их пальцев проник сквозь рукава блузки, и кожа покрылась мурашками. Прежде чем ее насильно вывели из комнаты, Ева украдкой посмотрела на балконную дверь. Занавеси не колыхнулись.

  Ее бесцеремонно волокли по коридорам. Ноги едва касались пола. Смрад от разлагающихся тел фурий, окутывал ее подобно кокону. Ева дышала ртом и смотрела четко перед собой, стараясь не замечать гнойных язв на теле конвоиров. Если Самаэль планировал заставить ее страдать, то ему это удалось. Она готова была идти за демоном по собственной воле, даже если он ведет ее к эшафоту, лишь бы избавиться от общества фурий. Но когда она сказала об этом Самаэлю, он сделал вид, что не расслышал.

   Они вышли во двор. Прямо по курсу маячили ворота. Неужели ее наказанием будет изгнание из Дома? Ева не знала, радоваться этой перспективе или нет. Но они свернули влево. Она не раз наблюдала за тем, как в этом направлении уводят души мертвых. Судя по тому, как отчаянно они сопротивлялись, ничего хорошего их там не ждало. Всадники рассказывали страшилки о темнице под Домом. Иногда до спальни Евы долетали крики из камер пыток.

   Самаэль, Ева и фурии миновали низкую арку и ступили на лестницу. Она вилась вниз, как локон модницы, увлекая их в подземелье. Стены из неотесанных камней пахли размокшей от сырости штукатуркой. Демон зажег факел. Огонь затрещал и сыпанул искрами.

  Лестница окончилась коридором с камерами для узников. Еву затолкнули в ближайшую из них. Освободившись, она отряхнулась как мокрая кошка. Но избавиться от воспоминаний о прикосновениях фурий было невозможно, их запах насквозь пропитал одежду.

  С недавних пор из-за неусыпного контроля фурий собраться вместе стало непосильной задачей. Чтобы проникнуть в библиотеку, где его ждали другие всадники, Алекс прибегнул к хитрости: отправился в соседнюю с библиотекой классную комнату. Он не видел преследующих его фурий. По части маскировки они асы, но и у них есть слабые места. Например, запах. Да, Алекс не мог разглядеть преследователей, зато он чувствовал их смрад. За долгие годы в аду он так и не приспособился к нему. Зато сами фурии, как и демоны, давно привыкли к специфическому аромату и перестали на него реагировать.

  Окна классной комнаты выходили на ту же сторону, что и окна библиотеки. Перебраться по карнизу в соседнее помещение было делом техники. У Алекса переход занял несколько минут. Из него бы получился неплохой альпинист.

  За закрытыми дверями библиотеки всадники чувствовали себя в безопасности. Здесь они могли спокойно поговорить. Первым слово взял Алекс и поведал о том, что Самаэль упрятал Еву в подземелье.

 − Откуда ты это знаешь? – всполошился Макс.

   Алекс не собирался нарушать данное Еве слово, хотя его так и подмывало рассказать «братишке» о событиях в ее спальне. Вместо этого он сказал:

Появление во внутреннем дворе фурии в сопровождении предводительницы и души потревожило демонов-теней. Ева пожалела, что у нее нет балахона с капюшоном, как у Алекса. Казалось, все смотрят на нее. Даже те, у кого нет глаз. Наконец, впереди замаячил вход в конюшню, и троица прибавила шаг.

   В конюшне их встретила Вика. Девушка заметно нервничала. Прежде всадники не выказывали неповиновение курфюрстам. Ева разделяла тревогу Вики. За каждым углом ей чудились преследователи. Она слабо верила в счастливый исход побега. Но если ей удастся вывести мать за пределы Дома, это уже будет победой.

   − Лошади готовы, − доложила Вика, игнорируя Лизу. – Макс и Виталик ждут сигнала. Но есть одна проблема.

 − Какая? – на ходу спросил Алекс.

 − Главные ворота. Они заперты. Я, конечно, оптимистка, но надеяться, что их перед нами вот так запросто распахнут, глупо.