Загадку появления и распространения нового сильно действующего наркотика на планете Альфа берется разрешить командир учебного взвода поручик Джек Сибирцев. Он узнает, что наркотик, вырабатываемый из дефицитной “паутинки” и контрабандой доставляемый с планеты Пятнистая, распространяется синдикатом межпланетной наркомафии. Именно с ним поручик и вступает в борьбу не на жизнь, а на смерть.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Транспорт с Пятнистой сел в Космопорту-2 с опозданием. Пассажиры, раздраженные незапланированной задержкой, спешили, обгоняя друг друга, ко входу в терминал, чтобы поскорее пройти контроль. Джек Сибирцев сошел по трапу одним из первых, но заставил себя не торопиться, отойти в сторону, пропустить нетерпеливых попутчиков. Ему спешить было некуда.
Шагая по выветрившемуся альбетону, он с удовольствием всматривался в серое низкое небо Альфы. Последний раз на родной земле Джек был полтора цикла назад. В первые минуты ему стало не по себе без привычного скафандра, да и зябко от легкого ветерка. На Пятнистой так не выскочишь, а ветер там, хотя и сильнее, к тому же ядовитый, в скафандре его не чувствуешь. Зато дышалось легко, и не было в небе неприятного зеленоватого оттенка, который давно надоел ему на Бэте — так официально именовалась Пятнистая, вторая планета Системы. На ней поручик Сибирцев прослужил десяток циклов в качестве командира учебного взвода.
В обширном полутемном зале с низким потолком уже образовались короткие недовольные очереди. Табельный и медицинский контроль много времени не отнимал, но у стойки личного досмотра возникла задержка. Прислонившись к вытертому пластику барьера, Джек равнодушно следил за происходящим. Несколько пассажиров переругивались с контролером. Особенно горячилась тройка здоровенных парней, чем-то похожих друг на друга. Все они были широкоплечие, с громкими голосами, в одинаковых мятых куртках. По этим курткам, таким же, как у него, по отточенным и в то же время свободным движениям, по заметному сероватому загару Джек распознал суперов-отпускников. Из любопытства он подошел поближе.
Похоже было, что один из суперов отказывался предъявить свою сумку для выборочного досмотра. Контролер с привычной скукой слушал его сбивчивую речь, густо пересыпанную руганью, периодически нажимая кнопку вызова. Из неприметной двери к стойке уже спешил какой-то чиновник. Через минуту он, вежливо улыбаясь, увел нарушителя с собой. Двое оставшихся притихли, хотя по инерции продолжали ворчать, и послушно раскрыли свои сумки.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Тяжелая серебристая машина с рельефной эмблемой Сената, бесшумно скользила над бурой травой и чернозелеными зарослями берьесы. Единственный ее пассажир, лидер Сената, весьма досточтимый сэр Мигель Тардье равнодушно смотрел сквозь прозрачный бронепластик на расстилающуюся внизу равнину. Достигнув высшей власти в Системе, Тардье с особой ясностью осознавал, как мало зависит от него повседневная жизнь сограждан. И с каждым днем привычные обязанности казались ему все более бессмысленными…
Ровно в десять часов, обрывая разноголосый гул, раздался негромкий протяжный сигнал. Не успел он отзвучать, как лидер Сената неторопливо вошел в зал и занял свое место на возвышении.
Треугольный зал Сената был почти полон. Обычно на заседаниях, проходивших дважды в декаду, пустовало более половины мест. Но сейчас со своего кресла, символически установленного в вершине треугольника, Тардье видел, что явились не только многие сенаторы, но и все члены Кабинета и товарищи министров — их места были как раз напротив него, в основании треугольника.
Лидер Сената обвел взглядом стены зала, обшитые светлыми пластинами из натурального дерева с проступающим на них узором. Хотя смотрел он поверх голов, сенаторы, чутко ловившие каждое его движение, окончательно замолкли. Тардье выждал еще несколько секунд и произнес привычную формулу открытия заседания.
