Расхожее объяснение американской агрессии против Ирака приписывает США стремление снизить цены на нефть, которые будто бы угрожают их экономическому благополучию. Эта версия, однако, не выдерживает критики. Ведь и без начала военных действий США контролировали поставки иракской нефти на мировой рынок через режим экономических санкций и разрешительный механизм ООН. В любой момент они могли бы ослабить санкции и даже вообще снять ограничения на экспорт иракской нефти, чтобы спровоцировать неизбежное в этом случае падение мировых цен на нефть. Кроме того, в самих США далеко не все заинтересованы в низких ценах на нефть. Весьма влиятельные круги, в том числе связанное с нефтяными кампаниями семейство Бушей, как, впрочем, и вся правящая сегодня в США партия, напротив, заинтересованы в высоких ценах на нефть.

Есть мнение, что высокие цены на нефть подрывают экономический рост в развитых странах-потребителях нефти вследствие роста издержек и снижения рентабельности производства готовой продукции. Кроме того, они вызывают рост стоимости жизни из-за неизбежного роста цен на энергоносители. Это действительно так, но только в случае если цены на нефть повышаются сверх определенного уровня чувствительности отраслей – потребителей нефти. В науке этот уровень называется предельной ценой потребления. Начиная с этого уровня, потребители нефти начинают нести убытки и вынуждены свертывать производство – экономика втягивается в депрессию.

Предельная цена потребления любого ресурса определяется технологией, доминирующей в потребляющих его отраслях. Расчеты показывают, что в среднем для доминирующего сегодня в развитых странах технологического уклада предельная цена потребления нефти соответствует 40 долл. за баррель. При повышении цен на нефть сверх этого уровня экономика в рамках существующей сегодня технологической структуры не может адаптироваться, убытки начинают превышать доходы и производство сокращается. Возможной краткосрочной альтернативой может стать инфляция издержек, но она быстро наталкивается на сопротивление политической системы, стремящейся не допустить неизбежное в этом случае падение уровня жизни населения, а также финансово-банковского сообщества, не желающего девальвации национальной валюты и макроэкономической дестабилизации.

Но даже если американцы вознамерились воспрепятствовать повышению цен на нефть до предельного уровня, не понятно, зачем они прибегли к агрессии. Ведь страны ОПЕК многократно выражали свою готовность вернуть цены на равновесный уровень около 25 долл. за баррель. Они прекрасно понимают, что рост цен на нефть неизбежно вызовет сжатие ее потребления и спроса, что потребует от них сокращения добычи и сложного согласования интересов. Общий доход для многих из них может при этом даже сократиться. Это, в свою очередь, может подорвать сам нефтяной картель, который каждый раз в таких случаях с трудом справляется с балансировкой интересов участников.

У США было много способов повлиять на цены на нефть с применением как политических, так и экономических рычагов давления на страны – производители нефти. Напомним, в частности, что российские нефтепромышленники изъявляли готовность вступить с США в сепаратное соглашение в обход ОПЕК. Американское руководство не только не воспользовалось этими рычагами, но, наоборот, своими действиями спровоцировало неконтролируемый всплеск нефтяных цен.

Резкое повышение цен на нефть является сигналом для запуска механизмов структурной перестройки мировой экономики на новой технологической основе. Россия может использовать этот момент для экономического рывка, опережающим образом развивая ключевые направления роста нового технологического уклада. В противном случае мы рискуем отстать еще на одну технологическую эпоху, что навсегда закроет нам перспективу самостоятельного развития.

Анализ сегодняшней технологической структуры российской экономики показывает наличие ряда перспективных направлений становления нового технологического уклада, в которых мы имеем конкурентные преимущества. Это не только большие запасы природного газа, который становится ведущим энергоносителем и химическим сырьем новой технологической эпохи. Это, прежде всего, наукоемкие отрасли, определяющий современный научно-технический прогресс: биотехнологии, основанные на достижениях молекулярной биологии и генной инженерии, авиакосмическая промышленность, информационные услуги, атомная промышленность, отдельные направления производства конструкционных материалов, микроэлектроники, программного обеспечения и наукоемкого машиностроения. Эти направления, входящие в число ключевых в структуре нового технологического уклада, сегодня растут и будут развиваться опережающими темпами, превышающими общие темпы экономического роста в разы. Именно они станут локомотивами экономического роста в наступающем новом цикле мирового технико-экономического развития. И если мы дадим им необходимый импульс роста, то оседлаем новую длинную волну роста мировой экономики и вырвемся вперед.

Для успеха необходима соответствующая государственная экономическая политика, предусматривающая механизмы финансирования роста перспективных производств. При нынешнем состоянии российского финансового рынка, характеризующегося чрезмерно высокими процентными ставками, краткосрочной ориентацией кредиторов и доминированием спекулятивных операций, рассчитывать на спонтанный приток капитала в перспективные направления роста нового технологического уклада не приходится. Для этого нужны долгосрочные низкопроцентные кредиты и механизмы страхования инвестиций в новые технологии. Государству следует организовать их предоставление посредством банков развития, государственных гарантий, механизмов венчурного финансирования перспективных разработок. Крайне важно также освободить от налогов прибыли предприятий, вкладываемых в освоение новых технологий, развернуть доступную для всех современную информационную инфраструктуру, кардинально увеличить ассигнования на науку и стимулирование НТП, организовать технологическое прогнозирование глобального, национального и отраслевого развития.

Необходимые для этого средства можно взять, опираясь на принадлежащие государства монопольные права – на недра и другие природные ресурсы, на регулирование естественных монополий, на организацию денежного предложения. Сегодня они государством практически не используются и работают в частных интересах. Возвращение соответствующих доходов в бюджет позволяет удвоить его и за счет этого не только изыскать средства для стимулирования модернизации экономики на основе нового технологического уклада, но и выполнить все социальные обязательства государства. Последнее тоже немаловажно – необходимым условием роста нового технологического уклада является высокая квалификация трудовых ресурсов и грамотность населения на уровне всеобщего высшего образования.

Оценим наши возможности. Объем природной ренты, то есть сверхприбыли, образующейся вне зависимости от предпринимательских усилий благодаря объективным свойствам используемых природных ресурсов, оценивается в 30-40 млрд. долл. годовых доходов. Это не только нефтяная рента, но и сверхприбыль от эксплуатации месторождения природного газа, металлических руд и других минеральных ресурсов, земельная рента, гидроэнергетическая рента, рента от использования радиочастот и ассимиляционного потенциала окружающей среды, а также других природных ресурсов. Для реализации законных прав государства как собственника природных ресурсов должны быть введены механизмы платы за недра и загрязнение окружающей среды, налог на сверхприбыль от эксплуатации месторождений, механизм аукционной продажи прав на использование месторождений и других уникальных природных объектов, плата за использование водохранилищ, экспортные пошлины на вывоз сырьевых товаров и другие, широко применяемые в мировой практике, инструменты.

В этой войне США решают критически важную для них задачу сохранения своего монопольного права на эмиссию мировой валюты, в качестве которой сегодня выступает американский доллар. Начиная с 1971 года, когда американские власти отказались от выполнения своих обязательств по обмену долларов на золото, они заставили весь мир использовать свою национальную валюту в качестве мировой. Это многократно усилило их могущество – ведь они стали присваивать эмиссионный доход в мировом масштабе. При этом эмиссия долларов для других стран существенно превышает их эмиссию для внутреннего оборота. С учетом того, что на 80% долларовая денежная масса сформирована под обеспечение американских же государственных обязательств, это означает, что все, кто используют доллары, фактически бесплатно кредитует бюджет США. Поэтому американцы могут вести дорогостоящие войны и держать в страхе весь мир – ведь за эти “услуги” платят все, кто хранит или использует доллары.

В настоящее время американцы оказались в крайне тяжелом положении. За 30 лет безудержная эмиссия долларов привела к формированию глобальной финансовой пирамиды. Обеспеченность долларовой массы золотовалютными резервами США составляет всего 4%, и устойчивость доллара целиком определяется спросом на эту валюту. Достаточно кому-то начать масштабный сброс долларов, как может начаться лавинообразное разрушение основанной на долларе мировой валютно-финансовой системы и американскому экономическому лидерству придет конец. Тут же выяснится, что США должны всему миру более 30 трлн. долл., в том числе около 5 трлн. должно непосредственно федеральное правительство США. Но вслед за неизбежным при таком сценарии банкротстве США в тяжелом положении окажутся и все страны, хранящие свои резервы в долларах.

Втянув весь мир в обслуживание долларовой финансовой пирамиды, США уже не могут остановить этот процесс. Для поддержания устойчивости доллара нужно постоянно генерировать спрос на эту валюту, провоцируя других на бесконечное рефинансирование старых и получение новых займов. По мере расширения финансовой пирамиды делать это становится все сложнее, так как для поддержания устойчивости доллара спрос на него должен расти быстрее роста американских обязательств.

С втягиванием мировой экономики в структурную депрессию, обусловленную замещением технологических укладов, ситуация становится еще более тяжелой, так как сокращается общий спрос на кредит. Снижение прибылей из-за исчерпания возможностей роста традиционных производств приводит к высвобождению из них капитала и провоцирует кризисные явления на финансовом рынке. Совокупные потери на американском фондовом рынке за последние 4 года превысили 7 трлн. долл., аналогичные процессы происходят в Европе и Японии. Во всем мире нарастают избыточные свободные долларовые ресурсы, которые могут в любой момент обрушится на американский рынок.

Всплеск цен на нефть, расчеты за которую повсеместно производятся в долларах, на какое-то время связал часть избыточной долларовой массы. Дав сигнал к структурной перестройке экономики, он должен повлечь за собой и расширение спроса на кредиты со стороны промышленности, которая сталкивается с необходимостью освоения новых технологий и снижения энергопотребления. Становление нового технологического уклада будет предъявлять растущий спрос на кредиты со стороны новых производств. Но для этого требуется время. До того, как структурная перестройка мировой экономики наберет темп, и возникнут новые устойчивые очаги быстрого экономического роста, необходимо всеми способами стимулировать спрос на доллары и блокировать попытки крупномасштабного сброса долларов. Вот для этого-то и нужна американцам эскалация международной напряженности!

1. Если мировое сообщество захочет обуздать агрессора и застраховать себя от риска провоцируемого США бесконечного нагнетания международной напряженности путем развязывания локальных войн, то следует отказаться от использования доллара в качестве мировой валюты. Для этого достаточно договориться центральным банкам заинтересованных стран.

Если наберется критическая масса сбрасываемых долларов, а для этого достаточно договориться хотя бы нескольким крупным государствам или даже всем арабским странам, то крах американской финансовой системы станет неизбежным. Доллар девальвируется, начнется паническое сбрасывание долларов по всему миру, что в конечном итоге быстро приведет к банкротству США и сделает для них продолжение войны в Ираке, также как и попытки диктовать другим странам свои интересы невозможным.

Платой за это станут потери всех держателей долларов и дестабилизация всей международной финансовой системы. Мировому сообществу придется срочно вводить принципиально новую систему международных валютно-финансовых отношений, опирающуюся на национальные валюты пропорционально весу соответствующих стран в мировом экономическом обороте. Или ввести новую мировую валюту, поддерживаемую международными финансовыми институтами и исключающую ее использование в частных интересах одной страны или группы стран. Россия могла бы стать лидером и организатором процесса формирования новой архитектуры международных валютно-финансовых отношений.

2. В любом случае России следует избавиться от долларовой зависимости. Резко сократить долю долларовых активов в валютных резервах. Прекратить привязывать денежную эмиссию к приросту валютных резервов и в политике денежного предложения руководствоваться спросом на деньги со стороны производственной сферы. Создать механизмы кредитования инвестиций в освоение новых технологий. Договориться с Евросоюзом, странами СНГ, Китаем об использовании национальных валют во внешнеэкономических расчетах и добиться внешней конвертируемости рубля.

3. Не будем забывать, что, обосновывая необходимость военной агрессии, американский президент неожиданно для многих неискушенных обозревателей заявил о необходимости сокращать зависимость США от импорта нефти и переходить к новым энергоносителям, включая водородное топливо. Достаточно посмотреть на график структуры потребления первичных энергоносителей в экономике США, чтобы убедиться в прозорливости американского руководства.