В V веке описание исторических событий, происходящих в западной части римского мира, в сущности, ограничивалось компиляцией скудных хроник. В восточной же части ряд историков, писавших по-гречески, поддерживали литературную традицию классического и эллинистического периодов и сознательно стремились связать современность с прошлым, добавляя к трудам своих предшественников важные повествования о своем времени. Так, они описали смертельную агонию Западной империи и отчаянную, хотя в итоге увенчавшуюся успехом, борьбу за выживание ее восточной части.

К сожалению, эти исторические сочинения V века сохранились в отрывках разного объема в трудах более поздних авторов. Однако даже в таком виде они представляют собой важные источники для интерпретации истории того критического периода, в который были созданы. Профессор Гордон впервые перевел основную часть этих фрагментов на английский язык. Он написал введение, облегчающее их интерпретацию, и соединил их с краткими дополнительными рассказами таким образом, чтобы представить ясное связное повествование о важных военных и политических событиях, произошедших со времени смерти императора Феодосия I в 395 году до завоевания Италии Теодорихом в 493 году.

Поскольку эти отрывки сохранились в трудах более поздних авторов, которые цитировали их по разным причинам, то они, естественно, представляют собой фрагменты, в основном касающиеся людей или событий, повлиявших на Восток, а не на Запад. Однако такое выделение Востока, возможно, отражает изначальный характер греческих исторических трудов V века, ибо их авторы писали с позиций жителей Восточной империи и стремились рассмотреть события, о которых имели более подробные и правдивые сведения, на протяжении долгого времени. Происходившее на Западе, вероятно, описывалось в соответствии со значимостью для Востока и особенно для отношений, существующих между двумя империями.

В светской истории того периода основной темой является борьба римлян против варваров – если можно использовать последнее наименование для обозначения всех иноземных врагов обеих империй, несмотря на то что многие из них достигли высокого уровня развития цивилизации, особенно в результате контактов с самими римлянами. Мы видим обе империи окруженными как изнутри, так и снаружи. Племена вдоль их северных границ от Британии до Кавказа были готовы к нападению на имперские укрепления, как только появлялась малейшая надежда, что им удастся прорваться. С обратной стороны приграничной линии укреплений находились люди, поселившиеся здесь с согласия римлян в качестве независимых военных союзников, поддерживаемых римскими деньгами, чьи правители стремились захватить лучшие земли и получить для своих подданных большую свободу за счет своих номинальных владык. Кроме того, существовали отдельные люди и крупные отряды, имевшие собственных командиров и поступившие на имперскую военную службу. В большинстве своем эти группы состояли из варваров-наемников, многие из которых занимали высшие военные посты при императорах и слишком часто стремились подчинить правительство своей власти. Историки не скрывают, что существование империй зависело от варварских военных подразделений и основная их проблема заключалась в том, как использовать и одновременно контролировать своих наемников и союзников.

Хотя большинство этих варваров имели германское происхождение, в начале и середине V века величайшая угроза и для Востока, и для Запада, возможно, исходила от гуннов, особенно когда они объединились под властью Аттилы (445–453). Эти ужасные воины не только вынуждали прочих варваров искать убежища на территории империй, но и заставляли некоторых присоединяться к ним в нападениях на римлян. Кроме того, сами гунны совершали крупные набеги на римские земли и облагали огромной данью как Запад, так и Восток. И все-таки мы обнаруживаем отряды гуннов, служащих в качестве наемников под римскими штандартами. В одном длинном отрывке, вышедшем из-под пера историка и чиновника Приска, находившегося в составе посольства, которое отправил восточный император Феодосий II, мы встречаем живое описание Аттилы на пике его могущества, а также варварской роскоши, в которой тот жил. Из свидетельств Приска и других авторов складывается впечатление, что Аттила в разных ситуациях мог захватить обе империи, если бы направил свои войска против них. То, что он удержался от такого шага, похоже, было отчасти связано с желанием сохранить столь богатый источник дани, выплачиваемой золотом, а отчасти с недоверием к влиянию цивилизованной городской жизни, которую вели люди, которых он считал плохими воинами. Его неожиданная смерть в 453 году оказала важнейшее влияние на продолжение существования империи на Востоке.