Крайне неохотно правительство Германии объявило о продаже значительной части контрольного пакета акций авиакомпании "Люфтганза". Десятилетия эта компания была гордостью западных немцев и символом их промышленного возрождения после Второй Мировой войны. Продажа её стала явно вынужденной, совершаемой для покрытия дефицита федерального бюджета и вызвала очередную волну тревоги за состояние дел в экономике Западной Европы. Не так они хороши, как кажутся на поверхностный взгляд из России. А главное, всё свидетельствует, что они имеют тенденцию только к ухудшению.

Западная Европа – основной торговый партнёр нынешней России, основной потребитель продаваемых за границей сибирских нефти и газа. То есть она основной поставщик в Россию валюты: нефте- и газодолларов, – за счёт которых выплачиваются внешние долги и проценты на зарубежные кредиты и держится нынешнее политическое устройство российской власти. Под наибольшее получение валюты из Европы выстраивается вся политика сложившегося господствующего класса России. Поэтому происходящее в европейской экономике влияет на внутриполитические проблемы в России самым непосредственным образом.

Нельзя всерьёз заниматься теоретическим выяснением путей и средств преодоления общегосударственного кризиса в России без внимательного изучения и учёта того, что происходит и вызревает в Западной и Центральной Европе. А для русского национализма, который единственный из всех российских политических сил только и может ставить задачу выведения страны из общегосударственного кризиса, а именно посредством Национальной революции, изучение положения дел в Европе важно вдвойне. Оно необходимо для выработки наилучшей внешней политики, позволяющей в полной мере осуществлять цели и задачи революции.

В пПоследние годы стали отчётливо проявляться признаки того, что инвестиционный капитал медленно, но верно бежит из Европы. Направляется он главным образом в Восточную Азию, где много ниже издержки производства, как вследствие климата, так и из-за низких расходов на социальные программы, а рабочая сила молодая, многочисленная и становится достаточно образованной и социально дисциплинированной для работы на больших предприятиях. Вывозимый туда капитал даёт высокую прибыль, и часть прибыли возвращается в Европу для расширения потребления, в том числе для потребления производимых в восточной Азии товаров. Одновременно идёт и противоположное перемещение капитала, главным образом из Японии, уже для капиталистической колонизации Европы. Каким образом происходит колонизация западноевропейских стран?

Если отбросить шумиху насчёт успехов уникального строительства экономически и политически единой Европы и трезво оценивать факты, то окажется, что интеграция внутри ЕЭС происходит тактическими шагами, без ясной стратегической цели. Вопрос о стратегической цели даже не затрагивается, не выносится на обсуждение официозными учреждениями, что придаёт аморфный, чисто бюрократический характер сожительству стран объединённой Европы. Поразительная беспомощность в вопросах европейского военного строительства, неспособность разрешать военно-политические кризисы без участия НАТО, то есть вне руководства США, доказывает это очень убедительно. И никто пока не смог предложить сколько-нибудь осмысленное объяснение такому положению дел.

Тогда как объяснение достаточно простое, если исходить из понимания, что коммерческий и промышленный интересы являются главными движителями хозяйственного и политического развития стран с капиталистической рыночной экономикой и интересы эти диалектически противоборствующие.

Какие интересы движут объединительными процессами в Европе на нынешнем этапе их развития? Движут ли ими интересы, связанные с потребностями наращивать развитие производительных сил каждой страны? Нет, объединение лишь позволяет лучше использовать уже имеющиеся производительные силы

национальных

экономик вследствие гарантированной чиновниками Брюсселя специализации производства в каждой стране сообщества. Ставится ли цель достичь наивысшего мирового уровня развитости европейских производительных сил? Тоже нет. Научно-технологическая модернизация европейской промышленности наглядно отстаёт от современных мировых требований, и в Европе лишь болезненно отмечают это. Суровая действительность такова, что европейские производительные силы находятся в безнадёжном застое, в хронической стагнации, остаются индустриальными, как по духу европейского мировосприятия, так и по существу.

Какие же политически заявленные задачи решаются созданием Общего рынка европейских стран? Одни лишь задачи организации единого рынка товарно-денежного обмена, участники которого имеют договорные преимущества в доступе своих товаров на внутренние рынки других стран участниц ЕЭС.

После трёх десятилетий послевоенного бурного экономического подъёма, в 60-х годах вновь проявились признаки неумолимо приближающегося общеевропейского кризиса индустриального перепроизводства. Начался он в советской империи и имел те же причины экстенсивного содержания промышленного развития, которые в начале ХХ века вызвали кризис перепроизводства сначала в Италии, затем в Прусской и Австро-венгерской империях.

Быстро нараставшая внешняя торговля нефтью и газом Сибири ради необходимых государственной бюрократии нефтедолларов для поддержания производства и занятости населения постепенно поставила советское партийно-чиновничье руководство в чрезвычайную зависимость от коммерческих отношений. После того как оно вынуждено было ради интеграционного взаимодействия с экономикой национально организованных стран Западной Европы дать возможность коммерческому политическому интересу вторгнуться в свою экономическую систему, началось разложение государственного коммунистического или социал-феодального бюрократического управления дисциплиной и трудовой этикой в советской имперской Сверхдержаве. В страну проникали идеология коммерческого либерализма и либеральные идеи отрицания вмешательства государства в экономическое управление, что подтачивало основания плановой организации государственной властью производительных сил страны. Советская государственная власть предпринимала попытки спасти плановое управление. Она стала решать проблему индустриального перепроизводства борьбой со всем Западом за расширение сфер влияния для не рыночного сбыта советских индустриальных товаров, что привело к раскручиванию спирали ожесточённого глобального военно-политического противостояния Запада и Востока, которое постепенно приняло размах балансирования на грани ядерной войны. Если бы не сдерживающая угроза всеобщего ядерного уничтожения, делавшая бессмысленным ответ на вопрос, кто же в ядерной войне окажется победителем, а кто побеждённым, очередная мировая война неизбежно стала бы фактом истории. Ибо положение дел было таковым. Либо социал-феодальная или коммунистическая бюрократическая система планового управления развитием производства установится во всём мире. Либо она не выдержит разложения коммерческим политическим интересом буржуазно-капиталистического Запада базовой коммунистической идеологии, на которой строились советские производственные отношения, социальная этика труда в индустриальном производстве, и приведёт к экономическому распаду производительные силы государства и с ними и саму советскую государственную власть.

Поражение СССР в этом противостоянии было предопределено внутренними причинами, а именно тем обстоятельством, что во втором-третьем поколении русская городская молодёжь отчуждалась от пролетарского коммунистического мировоззрения и начинала тянуться к мировоззрению буржуазно-гражданственному, мировоззрению общественно-политическому. Уже с 50-х годов русская городская молодёжь оказывалась восприимчивой к духовным ценностям западных буржуазно-капиталистических национальных обществ, и западная потребительская культура с рыночными представлениями о личных свободах оказывала на неё растущее с каждым годом влияние. Советская коммунистическая идеология теряла способность воздействовать на повышение этики социально-корпоративного труда в среде городской молодёжи и, следовательно, теряла способность усложнять производственные отношения и производительные силы России. В стране набирал силу общегосударственный кризис. Как поражение Прусской и Австро-венгерской империй в Первой Мировой войне, поражение СССР в противостоянии со всем миром рыночного капитализма привело к резкому углублению общегосударственного кризиса, который, в конце концов, объективно разрешился буржуазно-демократической революцией в России с соответствующими политическими и экономическими последствиями. Начался распад советского имперского государства и обвальный упадок не только планового экстенсивного производства, но и не способных к рыночной конкуренции производительных сил страны как таковых.

В Западной и Центральной Европе нынешний кризис производительных сил вызрел по иной причине.

Введение единой валюты имеющими долгую самостоятельную историю государственной самостоятельности странами ЕЭС и отмена таможенных пошлин, таможенных служб как таковых на совместных границах этих стран есть несомненно важнейший шаг, первый шаг подобного рода в мировой истории. Европа вновь первой отыскивает новый путь в преодолении политических тупиков в становлении промышленной цивилизации.

Но изменит ли этот шаг принципиальным образом характер производственных отношений, даст ли он толчок производительным силам вошедших в союз стран?

Вопрос очень важен. Если экономика Европы не переживёт революционный прорыв в новое, информационно-технологическое состояние промышленного производства, в новое качество его усложнения и становление конкурентоспособных транснациональных корпораций, то объединение стран ЕЭС в единый рынок товарно-денежного обмена в среднесрочной перспективе станет мешать развитию каждой страны. А потому ЕЭС, рано или поздно, не выдержит внутренних противоречий, и его будет ожидать то, что произошло с СССР.

Усиливающийся диктат коммерческого политического интереса и идеологического либерализма, подготовивший посредством идеологии либерализма разложение

национальных

государств Евросоюза, подготовил и разложение производственных отношений. Он укоренил в Европе культ индивидуализма и потребительских настроений, мифологизацию

общества потребления.

Он доказал, как он доказывал всегда и везде, отсутствие способности к стратегическому планированию общественного развития, без которого становится бессмысленным и невозможным поднимать и усложнять этику социально-

корпоративного труда.

Уже сейчас во Франции, к примеру, наблюдается падение трудовой этики, приобретает характер массовой болезни желание работать поменьше, а денег и потребительских удовольствий получать побольше. Это всегда происходит в государствах, где большинство населения теряет духовную связь с традицией государственности, не видит смысла в дальнейшем социально ответственном бытии, в социальном производительном аскетизме ради накопления общественного материального и культурного богатства.