Манчестер, Англия. Март 1818

Его маленькая сестренка находилась на волосок от смерти, готовая упасть на холодные, серые камни под его ногами!

– Остановись, Кэсси! Не двигайся! – Себастьян Рейн говорил ровным, спокойным голосом, спешиваясь с лошади и передавая поводья груму. Какого черта она делает на крыше? – Продержись еще чуть-чуть. Я поднимусь и спасу тебя.

Лондон, Англия. Апрель 1818

– Но у нее же нет груди! Ты же не можешь жениться на плоскогрудой женщине!

Себастьян Рэйн пожал плечами.

– Миссис Дженнер, а кто этот мужчина? – спросила Хоуп Мерридью, слегка толкнув локтем свою компаньонку, модно одетую женщину средних лет.

Хоуп заметила его во время заключительной части кадрили

[22]

. Она ощутила на себе его пристальный взгляд, словно он прикасался к ней физически, от чего ее бросило в дрожь. Высокий и мускулистый, он имел крепкое и плотное телосложение, вызвавшее в ней трепет.

Она выросла, подчиняясь правилам своего чрезмерно строгого и невероятно властного, безумного деда. И сейчас ей вовсе не хотелось снова оказаться во власти подобного человека. Она отдавала предпочтение изысканности и утонченным манерам, а не грубой физической силе.

Хоуп вновь вздрогнула. Не то чтобы она была напугана, нет. Она приобрела богатый опыт и уверенность, после того как они с сестрой освободились от опеки жестокого деда, и теперь ее не так-то просто было напугать. Но в том, как он смотрел на нее... было что-то особенное.

Хоуп улыбнулась, ей понравилась его прямота. Люди часто притворяются, что могут различить близнецов, хотя очень не многим это удается.

– Я Хоуп. Фейт сегодня вечером – в небесно-голубом.

Он кивнул.

– Хоуп, – повторил он, в его устах ее имя прозвучало как-то по-особенному.

Наконец наступило утро. Хотя еще даже не рассвело, и всего несколько самых отчаянных лондонских птиц начали свое предрассветное щебетание. Хоуп же полностью проснулась, чувствуя себя настолько активной, словно готова вот-вот выскочить из собственной кожи. Вся – то ли натянутая тетива, то ли скрученная пружина.

Она взглянула на свою близняшку, спящую на соседней кровати. Когда Фейт испытывала нечто подобное, ей удавалось найти облегчение в музыке. Но на Хоуп это не действовало. Она нуждалась в чем-то более активном.

Она соскользнула с кровати и посмотрела в окно. Прохладно и сухо. Идеально. Она тихонько вытащила из гардероба свой старый, коричневый костюм для верховой езды, ботинки, шляпку, кнут и вышла на цыпочках в соседнюю комнату, чтобы одеться.

Держа ботинки в руках, Хоуп выскользнула в коридор и побежала наверх, под самую крышу, в ту часть дома, где обитала прислуга. Она мягко постучала в одну из дверей. После второго удара изнутри раздался низкий стон.