Темнота большого дорого обставленного кабинета медленно начала рассеиваться под слабыми лучами едва показавшегося из-за горизонта солнца. Первый, светлый луч, едва пробившийся сквозь паутину ветвей и занавесей на окне, мазнул по мрачному нахмуренному лицу мужчины, сидевшего за столом с бокалом в руке. Пальцы его иногда судорожно сжимались на тонком стекле, заставляя почти растаявшие кубики льда тихо звякать. Но мужчина не замечал ни настойчивого луча, ни тихого звяканья, ни пустоты своего бокала. Он был глубоко задумчив, потому что возникли определенные проблемы, и ему следовало решить, достаточно ли они существенны, чтобы вмешаться в ход дела и нарушить уже заготовленный план.

Слишком рано все раскрылось. Слишком быстро они догадались об истинном смысле происходящего. Он слышал их там, назойливую девчонку и Бриара с помощником. Значит, схему они уже видели, по-другому так быстро оказаться там они не могли.

А ведь все так хорошо шло, даже небольшое отступление жадного посредника от основного плана, только сыграло на руку. Была такая прекрасная возможность, скрыть нужное в череде трупов. Так как же они вышли на схему? Кто сплоховал - он или посредник? Как много они еще узнали?

Пальцы снова судорожно сжались на стекле, словно жажда раздавить его в своей хватке. Хотя целью гнева были совершенно другие.

Это девчонка, наверняка. Она первая пришла тогда, разминувшись с ним всего на пару шагов. Значит, она первая разгадала эту схему. Ему с самого начала не понравилось ее участие в расследовании. Слишком тихая, слишком вдумчивая, слишком дотошная. Если бы не она, некоторые тела вообще бы не заметили, и схемы бы уже не было. Да, такая могла докопаться до сути, хотя и не до конца. Почему именно она? Насколько было бы проще, просто избавиться от нее, еще тогда в самом начале. Но нельзя. Один раз он уже совершил подобную ошибку, второй раз повторять нельзя. Очень долго и кропотливо он готовился к этому действию, и перечеркнуть теперь все одним решением, не оставив даже запасных планов - будет опрометчиво.