Кленовый сквер, раскрашенный осенью, был до того хорош, что даже демиурги не отказались бы посидеть на скамеечке под белым утренним солнцем.

Они и сидели.

— Благодать-то какая! — Первый, смуглый и чернявый, со щегольской бородкой, откинулся на удобно изогнутую спинку.

— А то! — с гордостью поддакнул второй, белобородый голубоглазый старец. — Сам делал.

— Зато вон та кошечка — моя! — ревниво заметил первый.