А ведь прав Борис Гедальевич! Не хотят наши фантасты «топтаться» в своих профессиональных областях. Ну не желают, и все тут! Чураются. Калачом не заманишь.

Почему?

Терминологическое уточнение: под профессией фантаста я понимаю ту профессию, которую он получил до того, как стал фантастом, и представителем которой в ряде случаев является до сих пор, то есть профессию базовую: врач, инженер, геолог, журналист, ученый-естественник и т. д. О немногочисленных выпускниках Литинститута речь сейчас не идет. (Да и что это за профессия такая, прости господи, – писатель? Неловко даже.)

Короче говоря, окончил некий человек некий вуз и вдруг возжелал странного – взял да и начал писать фантастику. Иногда даже успешно. Тут бы и применить ему знания, полученные в альма матер, погрузив читателя в новый, необычный для него мир диковинных теорий, интригующих терминов, хитрой машинерии и нестандартных человеческих взаимоотношений. (Пишущие представители редких и экзотических профессий – два шага вперед!) Разве не интересно будет читать? И всем польза: автору – потому что меньше надо выдумывать, читателю – расширение кругозора в одной упаковке с удовольствием от чтения. Что не так?

В основательно уже подзабытой литературе соцреализма все было именно так. Чаще писали о том, что хорошо знают. Бывший токарь скучно, но верно описывал, как вчерашние ПТУшники сдают экзамен на разряд. Встречались, конечно, «пенки» от незнания, вроде карбюратора у дизель-мотора танка КВ (А.Н.Толстой, «Русский характер»), но в меру. А сейчас?

Поклассифицируем немного? Честное слово, увлекательное занятие. Было бы оно занудным, биологии пришлось бы долго ждать своего Линнея. Итак, встречающиеся в фантастике ляпы можно поделить на следующие таксоны-разновидности:

1. Немотивированное поведение персонажей. Лишь стремление к полноте картины заставляет меня учесть данный тип ляпов, характерных в основном для начинающих писателей и застарелых графоманов. Если, например, с героем по ходу действия совершается какое-нибудь членовредительство, а он в ответ мило улыбается и острит, читатель вправе заподозрить, что его неумело морочат. Извольте мотивировать!

2. Внутренне противоречивый мир. Не помню, кто сказал, но сказано верно: «Если описывается мир, в котором люди ходят на головах, то на макушках у них должны быть мозоли». С сожалением констатирую: пресловутые мозоли не всегда присутствуют даже в творениях фантастов-профи. Иногда противоречивость мира нарочита, на ней ведется игра, и все заканчивается тем, что главный герой постигает истинную суть, – чаще же автор попросту не замечает то, к чему въедливый читатель непременно придерется. В хорошем романе Ольги Елисеевой «Сокол на запястье» среди описаний непростой жизни амазонок-меотянок есть примечательный эпизод: во время судебного поединка вдруг прилетает грифон, садится на трибуну, с интересом наблюдает за мечемашеством на арене, и никто – решительно никто! – из зрительниц ему нисколько не удивляется. Знамо дело, у них там сознание донельзя мифологизировано, и вообще в те времена грифоны стаями летали. Как воробьи. Эка диковина! Из текста, однако, это совершенно не следует.

Внесу ложку меда в бочку дегтя: данный тип ляпа далеко не самый худший. Читатель «ан масс» все-таки прощает его, если драйв, шарм, мысль, характеры и все прочие ингредиенты борща-романа положены в кастрюлю должном количестве и сварены со вкусом.

3. Внутренние противоречия текста. Это уже гораздо серьезнее. Если безрукий старик вдруг махнул рукой – это ляп. Если персонаж внезапно и необъяснимо меняет имя, внешность, привычки, служебную должность – это ляп. Если точно так же меняются детали описываемого мира – это ляп.