Заслоненный монументальными романами своих великих предшественников – Тургенева, Достоевского, Л. Толстого, – А. П. Чехов долгое время казался писателем камерным и, в сущности, не таким уж большим. В юности его крошечные сценки и юмористические рассказы печатались в так называемой малой прессе, в юмористических журналах, а эти издания никто в России всерьез не принимал. Писал он ярко, свежо и смешно – такие вещи, например, как «Хирургия», «Живая хронология», «Неосторожность», «Налим», «Сапоги», «Лошадиная фамилия», вошли в золотой фонд нашей литературы, но тогда и смех ставился ему в укор: если смешно, так уж, наверное, несерьезно. А нужно было писать серьезно. «Вам хорошо теперь писать рассказы, – сказал Чехов И. А. Бунину незадолго до своей смерти, – все к этому привыкли, а это я пробил дорогу к маленькому рассказу, меня еще как за это ругали… Требовали, чтобы я писал роман, иначе и писателем нельзя называться…»

[1]

И позднее, когда выходили в свет «Степь», «Черный монах», «Анна на шее», «Дом с мезонином», «Дама с собачкой» – все, что в наши дни с таким успехом ставится на театральной сцене, на телевидении и в кино, – Чехов оставался автором очередного рассказа, очередного небольшого сборника, словно бы специально рассчитанного на занятого и нетерпеливого читателя, – «Пестрые рассказы», «Хмурые люди», «В сумерках», «Детвора»… Полторы-две сотни страничек, редко больше; это смущало людей, привыкших к долгому, созерцательному чтению, к великим пространствам русского романа, где было такое множество героев, такое обилие трудных общественных вопросов и проблем.

«Уж очень коротко пишешь, ей-богу. Не говорю уже, как редко! Ведь это хвостик, этюд. И так читать почти нечего, а тут набредешь на что-нибудь живое, чуть разлакомишься – хлоп, конец», – писал Чехову артист и режиссер Малого театра А. И. Сумбатов (Южин) 24 августа 1898 года, прочитав «Человека в футляре» – рассказ, который в наше время едва ли кому-нибудь покажется коротким. Так постепенно, от одного чеховского рассказа к другому, менялся читательский вкус…

Первое собрание сочинений Чехова, в котором не было и половины того, что он написал за свою жизнь (вышло в книгоиздательстве А. Ф. Маркса в 1899–1902 годах), удивило современников своим, как писали тогда, неожиданно и невероятно большим объемом – в нем было десять полновесных томов. Позднее, в 1912–1916 годах, сестра писателя издала его письма – тоже не многим более половины эпистолярного наследия Чехова, но все же целых шесть томов, до пятисот страниц в каждом. Стало выясняться, что в полном объеме собрания своих сочинений Чехов – писатель далеко не камерный и не маленький: он равен Достоевскому и Тургеневу, значительно превышает Гончарова, Лескова, Писемского и уступает только Л. Толстому, равных которому в нашей литературе нет.

Современное Полное собрание сочинений и писем Чехова – это тридцать томов, в которых собрано около шестисот рассказов и повестей, шестнадцать пьес, четыре с половиной тысячи писем. Академический тридцатитомник оказался самым многотиражным из всех научных изданий, выпущенных в мире за все времена.