Было чистое, ясное апрельское утро того дня, с которого началась самая ужасная неделя в моей жизни. Как всегда в воскресенье, я встала ни свет ни заря, села в "иксплорер" и направилась к заливу вместе со своей любимой собакой Мартой, где на берегу, по обыкновению, совершала пробежки. Как обычно, я пробежала почти три мили от Форт-Мэйсон до моста и обратно, и этого было вполне достаточно, чтобы убедиться: в свои тридцать шесть лет я все еще нахожусь в прекрасной форме.

В то утро ко мне присоединилась моя лучшая подруга Джилл, она тоже решила подышать свежим воздухом со своим щенком Лабрадора по кличке Отис. Во всяком случае, она так объяснила, хотя скорее всего просто хотела разогреться перед велосипедной прогулкой на вершину Тамалпаис. Впрочем, у нее в тот день могли быть и другие планы, о которых она предпочла не распространяться.

Трудно поверить, что прошло всего пять месяцев с того кошмарного дня, когда Джилл потеряла ребенка. Сейчас она опять была изящной, стройной и необыкновенно энергичной.

– Ну и как ты провела эту ночь? – спросила она, легко труся рядом со мной. – Прошел слух, что у тебя было свидание.

– Можно сказать и так, – ответила я, не сводя глаз с вершин Форт-Мэйсон, которые, как мне казалось, приближались не слишком быстро. – Но с тем же успехом можно назвать Багдад самым приятным местом для отдыха.

– О Господи, – только и смогла я произнести, когда мое лицо опалило жаром от взрыва, а один из разлетевшихся во все стороны обломков здания чуть не сбил меня с ног.

Отвернувшись, я бросилась на землю, стараясь прикрыть Марту от обжигающих воздушных волн. Лишь через несколько секунд я опомнилась и подняла голову. Матерь Божья... Я не могла поверить своим глазам. Тот самый симпатичный старый дом, которым я только что восхищалась, в мгновение ока превратился в груду объятых пламенем развалин. И в этот момент я с ужасом поняла, что в доме могут находиться люди.

Не мешкая ни секунды, я вскочила на ноги, быстро привязала Марту к фонарному столбу, а потом бросилась через дорогу к охваченному огнем зданию. Второй этаж дома практически исчез, и все, кто там находился, были обречены. Я судорожно выхватила из кармана мобильный телефон и быстро набрала номер 911.

– Это лейтенант Линдси Боксер из полицейского управления Сан-Франциско, – закричала я в трубку. – Номер удостоверения – два-семь-два-один. В жилом доме на углу улиц Альхамбра и Пирса произошел взрыв. Вероятно, есть жертвы. Срочно вышлите пожарную команду и "скорую помощь". Да поживее.

Я спрятала телефон и стала думать, что делать. Согласно инструкции, я должна была дождаться команды спасателей, но если в доме есть люди, то каждая минута могла обернуться страшными потерями. Я быстро сняла свитер, обвернула им лицо и направилась к дому, моля Бога, чтобы он пощадил меня и тех, кто там находился.

Набрав побольше воздуха, я быстро двинулась в глубь полыхающего дома.

– Где вы? – закричала я в мрачную пелену огня и дыма. Сейчас я боялась уже не только за того, кто звал на помощь, но и за себя.

Крики доносились откуда-то издалека, из глубины дома, и звучали все тише и тише. Не теряя ни секунды, я направилась в самое пекло, прикрывая лицо обеими руками.

– Я иду к вам! – закричала я, чудом не угодив под рухнувшую рядом деревянную балку перекрытия. Скорее всего кричавший находился там, где когда-то был второй этаж дома.

– Полиция! – крикнула я. – Где вы?

– Со мной все в порядке, – сказала я, вырываясь из рук подоспевших медиков и направляясь к мальчику, которого уже укладывали на каталку "скорой помощи". Он лежал неподвижно, но едва заметное подергивание его век подсказывало, что он жив. Боже мой, мне даже не верилось, что я только что спасла ему жизнь.

А на улице полицейские уже оттесняли собравшихся зевак, среди которых я увидела того самого рыжего мальчишку, который некоторое время назад катался перед домом на велосипеде. Люди угрюмо смотрели на объятый пламенем дом, не понимая, что происходит.

И в этот момент я вдруг услышала собачий лай и вспомнила, что оставила Марту привязанной к столбу. Подбежав к ней, я крепко прижала ее к себе, а она благодарно лизнула меня в щеку.

Через минуту ко мне подошел командир пожарного отряда в ярком шлеме на голове.

– Капитан Эд Нороски, – представился он. – Вы в порядке?

Из большого старого шкафа в подвале дома Клэр Уошберн вытащила такой же старый алюминиевый футляр, к которому не прикасалась уже целую вечность. – Боже мой...

Сегодня она встала рано утром специально для того, чтобы навести порядок в подвальном помещении и выбросить ненужные вещи. Выпив чашку кофе, она надела старые джинсы и принялась за работу. Первым делом она разобрала коробки с детскими настольными играми, в которые уже давно никто не играл. Затем наступил черед ящиков с футбольными принадлежностями, оставшимися со времен команды Попа Уорнера. Сейчас же весь этот хлам представлял собой сборище пыли, от которого давно уже пора было избавиться.

Вот тогда-то Клэр неожиданно наткнулась на металлический футляр, укрытый старым одеялом, и даже вскрикнула от удивления. Последний раз она открывала его по меньшей мере лет десять назад. Это была ее старая виолончель, и один вид ее пробудил в ней массу приятных воспоминаний.

Клэр вытащила футляр из шкафа и нежно погладила его рукой. Страшно подумать, сколько часов она провела за этим инструментом, разучивая гаммы и оттачивая технику. "Дом без музыки, – часто повторяла ее мать, – это все равно что дом без жизни". Последний раз она доставала инструмент в тот день, когда ее муж Эдмунд отмечал свое сорокалетие. Она играла тогда концерт Гайдна и вызвала восхищение всех его гостей.

Клэр щелкнула металлическими замками, открыла футляр и посмотрела на матовую поверхность виолончели, покрытую толстым слоем пыли. Это был прекрасный инструмент, подаренный ей за музыкальные успехи музыкальным департаментом Хэмптон. Она вспомнила, что долгое время считала этот предмет своим самым дорогим приобретением. Во всяком случае, до того самого момента, когда решила поступать в медицинский колледж и окончательно забросила занятия музыкой.

Первым делом я позвонила Клэр. В нашем распоряжении оставалось не больше часа, после чего информация об этом ужасном убийстве непременно появится на первых полосах всех газет и в сообщениях мировых информационных агентств. И все будут напоминать, что это уже второй из серии зловещих террористических актов. Именно поэтому я хотела как можно скорее узнать, как именно умер Бенгозиан.

Потом я позвонила Траккио, не обращая внимания на то, что не было еще и пяти часов утра. Дежурный офицер сонно заворчал и неохотно соединил меня с шефом.

– Это Линдси Боксер, – сказала я в трубку. – Вы сами приказали мне немедленно сообщать вам обо всех важных происшествиях, – напомнила я ему.

– Да, – согласился тот, громыхая спросонья телефонной трубкой.

– Я сейчас нахожусь в отеле "Клифт" и думаю, что наконец-то поняла истинные мотивы взрыва в доме Лайтауэра.

К тому времени, когда большинство людей просматривали утренние газеты, мы уже имели достаточно полное описание "симпатичной брюнетки в костюме" (по словам дежурившего в ту ночь швейцара), которая производила впечатление страстно влюбленной женщины (что запомнилось официантке местного ресторана). Именно эта таинственная красотка сопровождала Бенгозиана в его номер и провела с ним первую часть ночи. Из этого описания было ясно, что она не имеет абсолютно никакого отношения к разыскиваемой нами няне Лайтауэров.

Оторвавшись от бумаг, лежащих на моем столе, я подняла голову и увидела Клэр.

– У тебя есть свободная минутка? – спросила она.

Клэр всегда приходила ко мне в самое трудное время, когда казалось, что расследование заходит в тупик. В большинстве случаев она приносила мне приятные новости, но сейчас по выражению ее лица я поняла, что ничего приятного меня не ждет.

– Я лишила тебя как минимум двух часов здорового сна, – виновато улыбнулась я.

Вскоре мы поставили на ноги всех – столичную медицинскую службу, Бюро общественной безопасности и даже местное отделение ФБР. Речь уже шла не об убийствах, а о терроризме.

Все попытки отыскать хоть какие-то следы таинственно исчезнувшей няни так ни к чему и не привели. Джейкоби и Кэппи много часов провели в студенческом городке, показывая всем ее фото, но в конце концов вернулись ни с чем. Оставалось надеяться только на заметку Синди о деятельности компании "XL", опубликованную в газете "Кроникл", и наши надежды оправдались. Через некоторое время мне позвонил Чак Цинн и сообщил, что хочет встретиться по важному делу. Через час он уже сидел в моем кабинете.

– Вы можете получить доступ, – сказал он без всяких предисловий, – но я решил избавить вас от лишних хлопот. За последние недели Мортон действительно получил несколько электронных сообщений. Впрочем, подобные сообщения получили и другие члены совета директоров. Разумеется, мы не придали этому серьезного значения, однако поручили нашей службе внутренней безопасности расследовать это дело.

Цинн открыл дорогой кожаный кейс, вынул оттуда оранжевого цвета папку и положил ее передо мной.

– Здесь все сообщения, которые мы получили, вплоть до сегодняшнего дня.

Я улучила момент и улизнула из управления, чтобы пообедать с Синди в небольшом ресторанчике "Йерба Буэна Гарденс".

– Ты видела утренний выпуск "Кроникл"? – спросила она, подцепляя вилкой кусок мяса. Мы сидели на свежем воздухе под навесом. – По-моему, нам удалось привлечь внимание общественности к неприглядной деятельности фирмы "XL".

– Да, Синди, спасибо, – улыбнулась я. – Надеюсь, тебе не придется писать продолжение.

– Значит, я могу рассчитывать на ответную услугу с твоей стороны? – хитро подмигнула она.

– Синди, я очень боюсь, что это дело перестанет быть моим, если я допущу хотя бы малейшую утечку в прессу.

– Прекрасно, – прошептал Малколм, через хирургическую линзу пристально рассматривая бомбу, лежавшую на его кухонном столе. При этом он осторожно поворачивал тонкие провода красного и зеленого цвета, выходившие из коричневого брикета взрывчатки и соединявшиеся с пусковым механизмом, клеммы которого были выведены из кейса. – Даже жалко взрывать такое чудо! – восхищенно воскликнул он, любуясь своей работой.

Мишелл подошла к нему и осторожно положила руку на его плечо. Он знал, что она очень боялась подобных устройств и ничего не смыслила в проводах, соединениях и взрывах.

– Расслабься, дорогая, – улыбнулся он, – здесь нет ничего страшного. Если хочешь знать, это самая безопасная вещь из всех, существующих в современном мире.

А Джулия в это время сидела на полу и смотрела выпуск телевизионных новостей, в котором сообщалось о жестоком убийстве в отеле "Клифт".

– Послушайте! – крикнула она им, прибавив громкость.