Этот мастерски написанный триллер, стремительно мчащийся от одного непредсказуемого сюжетного поворота к другому, – о любви. О самом страшном предательстве, о войне против своих, о захвате заложников, о наемных убийцах, о боли, которую «ничто не излечивает – даже время»... Об ОМОНе, ГРУ, ФСБ... Но – прежде всего – о том, что нельзя сдаваться. Никогда. В поезде, захваченном террористами, в измученных сердцах героев, считавших себя обреченными на одиночество, среди крови, смерти, безумия... родится эта невозможная, недостижимая, как радуга, нереальная, как мираж, любовь. И полетит от страницы к странице, от коллизии к коллизии, от Сибири к Москве... Под откос?
Пролог
Олень вышел на опушку, пугливо поводя большими влажными глазами и раздувая ноздри. Он старался почувствовать опасность раньше, чем будет обнаружен сам. Вся его жизнь состояла из сплошной опасности, быть беспечным он не мог даже во сне. Беспечные в тайге не выживают.
Густой утренний воздух вливался в легкие, наполняя ловкое тело силой. Ветра не было. Солнце пока пряталось за склонами сопок, и тяжелый туман стекал вниз, в лощину, где было еще совсем темно. Олень переступил тонкими ногами, раздумывая, стоит ли спускаться к ручью. Там трава была сочной и сладкой, но для этого нужно было пересечь широкую поляну, оказавшись на виду, вдали от спасительных зарослей. Он напружинился, решаясь, и уже сделал было шаг, но через мгновение отпрыгнул вглубь леса и, как призрак, исчез между обвитых вьюнком стволов. Только качнувшиеся кусты выдавали, где он скрылся.
Вскоре звук, напугавший оленя, повторился. Неосторожный хруст ветки, приглушенный кашель, негромкая брань…
– Твою мать! Чуть ногу не сломал! Долбанные кроты!
Молодой белобрысый парень с растрепанной шевелюрой присел на корточки растирая ногу. Он был одет в камуфлированную спецовку и кирзовые сапоги – стандартную одежду сельского жителя. Следом за ним на опушке показался мужчина постарше с аккуратно подстриженной черной бородкой. Он тоже был в камуфляже, но совсем другом – дорогом обмундировании, которое используют подразделения специального назначения – крепком, добротном, очень функциональном.
1.
– Картошка! Горячая картошка! Соленые огурчики! Беляши с мясом!
Громогласная тетка неопределенного возраста толкала вдоль состава свою тележку с накрытыми полотенцами бачками.
Леха Никифоров повел носом, принюхиваясь к соблазнительным запахам, но ничего покупать не стал. Уточнение торговки, что ее беляши с мясом, настораживало – о беляшах с другой начинкой он еще не слышал. А остальные ее продукты слишком откровенно намекали на вагонные посиделки с бутылочкой «белоголовой». Действительно, кто же будет есть вареную картошку с огурцами – да без водки?
Вот только водку, как и другие спиртные напитки, не исключая пива, Леха уже пару лет как не пил. Вообще. Ни грамма. Не для того он выныривал, выгребал изо всех сил из-под удушливой сивушной волны, чтобы начинать снова.
Волна эта накрыла его еще там, в Чечне, где он «восстанавливал конституционный порядок» в составе сводного отряда подмосковного ОМОНа. И не просто «в составе», а командиром подразделения.
