По вечернему северному городу шли двое. Мимо новых домов и старого кинотеатра. Мимо почти столичного кафе и сияющих витрин универмага. В их неоновом свете издали виднелся человек в тулупе и пестрой тюбетейке, продававший живую сирень. Где-то далеко по земле шла весна. А здесь хрупкие крестики цветов сирени падали, как снежинки, на ледяную бесснежную землю.

Пройдут еще два месяца. Там, откуда привезли сирень, созреют хлеба, а на улице северного города только-только пробьются у стен домов зеленые лучики травы, брызнут свежестью тугие почки лиственниц. И настанет лето. Эта земля не знает чудесного межвременья весны. Север суров, но люди его, как нигде, умеют радоваться тому, что приносит радость.

Мужчина купил ветку сирени и протянул ее своей спутнице. Женщина сейчас же поднесла сирень к лицу и забавно сморщила короткий нос: от сирени пахло цветочным одеколоном. На тяжеловатом, крупном лице мужчины мелькнула неожиданно быстрая улыбка:

— Слишком многого хочешь: чтобы ж цветы живые, да еще и запах живой! Такого на Колыме не бывает.

— Нет, это все равно чудо — живая сирень! — благодарно улыбнулась ему женщина. — Сегодня удивительный вечер!